Царьград: Путь в Царьград. Афинский синдром. Встречный марш. Бремя русских

В свою очередь мы поделимся с Россией своими технологиями, которые за сто с лишним лет ушли далеко вперед. Мы обучим ваших военных самым передовым приемам ведения боя. И главное, мы можем поделиться с вами самым дорогим товаром – своими знаниями о будущем. Это то, что нельзя купить ни за какие деньги на свете. Ибо ничто так не угрожает России, как различные неустройства внутри нее самой.

– Да-с, мадам, – сказал государь, – я вижу, что перспективы для нашего сотрудничества самые многообещающие и грандиозные. Но не получится ли так, что претворить в жизнь ваш план будет слишком трудно? И не появятся ли желающие помешать его осуществлению?

– Ваше величество, сопротивление неизбежно, ибо никому в мире не нужна могучая и великая Россия. Но я могу вам гарантировать, что мы, ваши потомки, сделаем все возможное, чтобы задуманное нами было воплощено в жизнь самым наилучшим образом. Ждем того же и от вас, ведь по этой дороге надо идти вдвоем, навстречу друг другу…

– Мадам, – государь приложился к ручке полковника Антоновой, – дайте нам время подумать… ну, хотя бы до завтра. Точнее, уже это завтра наступило. Сегодня вечером я хотел бы опять с вами встретиться. Хотя уже сейчас могу вам сказать, что скорее всего, наш ответ будет положительным. Вы умеете быть крайне убедительны, а ваши аргументы пусть и несколько грубоваты, но очень весомы.

8 июня (27 мая), Плоешти, вечер, Императорская главная квартира

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Я стоял у входа в резиденцию императора Александра II и слушал. В моем ухе была вставлена капсула наушника, и мне прекрасно было слышно все, что происходило в доме, и о чем беседовали Нина Викторовна и Александр Николаевич. Вы думаете, что кулончик, оправленный в черненое серебро на шее нашей прекрасной «трехзвездной» дамы – это только украшение? Ну-ну…

Стоящий рядом со мной помощник капитана Пети Хона старший лейтенант Титов руководил своими «ниндзя», которые в темноте рассредоточились вокруг императорской штаб-квартиры и отслеживали тех, кто проявлял к ней особое любопытство. Охрана резиденции была поставлена просто безобразно. Можно сказать, что она фактически отсутствовала. Вот наши люди и взяли на себя труд поберечь государя от всяческих напастей, хотя бы в эту ночь.

Правда, для начала они спугнули влюбленную парочку, которая устроилась в кустиках и тайком от окружающих удовлетворяла «основной инстинкт». При виде лохматых чудовищ с мордами, раскрашенными черными полосами и с очками-ноктовизорами на лице, барышня, млевшая в объятиях кавалера, тут же забыла про секс и с визгом бросилась бежать.

Я проводил глазами полураздетую красотку, которая с воем, напоминавшим спецсигнал депутатской иномарки, промчалась по пыльной улице, и подумал: «Вот так и рождаются слухи о леших и прочей нечисти…»

Более серьезной оказалась информация о двух типах, окалачивавшихся под окнами царской резиденции. Первым был «золотоордынец», по всей видимости, страдавший вуайеризмом. Ему очень хотелось увидеть – чем занимаются царь и его гостья. С дураком не стали связываться и просто аккуратно его «отключили».

Утром, как рассказал мне Николай Павлович Игнатьев, любитель подглядывать демонстрировал своим знакомым здоровенную шишку на лбу и рассказывал, что ночью в темноте случайно наткнулся на дерево, после чего на какое-то время выпал из реальности.

Вторым же оказался более интересный тип. Его пришлось нежно повязать и отправить к капитану Хону для задушевной беседы. После проведенного на скорую руку «экстренного потрошения», выяснилось, что это наш коллега из Вены. Точнее, не из самой столицы Австрии, а агент генерала Бертолсгейма, который в Ставке представлял императора Франца-Иосифа. Ну и заодно шпионил. Генерал дал ему задание выяснить – причастно ли высшее руководство России к событиям в Константинополе. Шпион, которого звали Францем Вайсом (я хихикнул, узнав об этом) пронюхал о том, что государя должен был в самое ближайшее время посетить некто, кто имеет самое прямое отношение к таинственной эскадре. Это меня насторожило – значит, у государя-императора где-то сильно «течет». Надо этим заняться вплотную.

А разговор Нины Викторовны с императором продолжался долго, почти до самого утра…

9 июня (28 мая), утро, Плоешти

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев

Уже на рассвете полковник Антонова, не выспавшаяся, с усталым лицом и красными глазами, вышла вместе с Игнатьевым из резиденции Е.И.В. и села к нему в коляску. Стоявший на часах у входа в усадьбу казак понимающе ухмыльнулся, взглянув на лицо нашей красавицы. Антонова и Игнатьев поехали в дом к генералу, негромко обсуждая между собой проведенные с царем переговоры. А я, позевывая, побрел в сторону базы, где уже вовсю шел допрос нашего австрийского собрата по ремеслу.

Капитан Хон действовал по старинке, используя консервативные методы ведения допроса, с приправой из азиатских штучек.