Царица города – Нева. Путеводитель по водному Петербургу

В 1803 году, при рассмотрении проекта залов и внутренних помещений Биржи Захаров также отметил ряд крупных недостатков. Но, пожалуй, одним из самых существенных замечаний явилась критика маяков – ростральных колонн, которые по плану Тома де Томона оказались слишком тонкими и непропорциональными зданию Биржи. Захаров отмечал, что «ростральные колонны, или маяки, по конфирмованному масштабу выстроены быть не могут, потому что лестницы в них будут так тесны, что и человек по оным лезть будет не в состоянии, а стены их будут тонки и непрочны; если же их будет угодно выстроить, то непременно надобно сделать по большему масштабу».

В окончательном, шестом проектном варианте Биржи отражена планировочная структура, разработанная с учетом многочисленных поправок Захарова. Этот шестой вариант и был утвержден к строительству. Позднее он только детально дорабатывался. Активным помощником Тома де Томона при создании ансамбля Стрелки был архитектор И. Рогинский.

Из истории Университетской набережной

По-видимому, Захаров так увлекся поправками к проекту Биржи Тома де Томона, что решил создать собственный проект по преобразованию начала Университетской набережной. Этот проект был разработан в начале 1804 года в связи с предполагавшимся объединением в общий комплекс трех зданий Академии наук: Кунсткамеры, главного здания Академии и дворца Прасковьи Федоровны, перестроенного в пакгауз. Известный в прошлом ученый Анри Реймерс в своем труде 1807 года писал, что «именно по этому проекту можно восхищаться его (Захарова – Т.С.) талантами».

Андреян Дмитриевич предложил существенно изменить фасады бывшего дворца Прасковьи Федоровны и Кунсткамеры, объединив их общим фасадом, сохранив при этом здание Академии наук. Этот проект был утвержден, но не осуществлен. В настоящее время материалы находятся в научно-исследовательском музее Академии художеств, а в фондах Государственного Эрмитажа хранится акварель Ф. Неелова с изображением Стрелки и Университетской набережной в том виде, как если бы проект был исполнен (Неелов, как и другие художники и граверы того времени, работали по утвержденным, но еще не воплощенным в жизнь градостроительным планам, претворяя в художественные образы замыслы архитекторов).

В 1986 году чертежи Захарова и акварель Неелова экспонировались на выставке в Государственном Эрмитаже. Впоследствии был выпущен каталог выставки, вступительную статью для которого написала ведущий сотрудник Эрмитажа Татьяна Петрова. В статье говорилось: «В 1804 году архитектор Захаров создает свой оригинальный проект оформления застройки части Васильевского острова поблизости от Стрелки. Согласно этому проекту, все здания, занимаемые Академией, частично конструировались. Значительной реконструкции подвергалась Кунсткамера, получившая по фасаду колоннаду и новую планировку внутри здания. Архитектор разработал несколько вариантов проекта. Все здания (при некоторых различиях их оформления в различных вариантах) соединялись между собой арками и колоннадами и создавали единый грандиозный ансамбль классической застройки Васильевского острова… Замысел Захарова отражен и в работах других художников начала ХIХ века, очевидно находившихся под сильным впечатлением от задуманной архитектором реконструкции набережной Невы».

Воплощение проекта в жизнь: роль Н. П. Румянцева в строительстве

Как мы знаем, множество интереснейших проектов так и остались на бумаге, потому что не находился своеобразный «двигатель» – человек, который смог бы воплотить эти проекты в жизнь. Так, не был осуществлен проект реорганизации начала Университетской набережной, который предложил А. Захаров. И как не вспомнить неосуществленный проект гениального Росси по созданию Адмиралтейской набережной! Проекту архитектурного ансамбля Стрелки Васильевского острова повезло – такой человек нашелся. Человек, чувствующий гармонию и уникальность города на Неве, влиятельный во властных сферах и приближенный к финансам граф Николай Румянцев.

Николай Петрович Румянцев был сыном Петра Александровича Румянцева, внебрачного сына Петра Великого (этот факт знали все Романовы, об этом писал даже историк, великий князь Николай Михайлович). К концу жизни Н. П. Румянцев стал вторым человеком в государстве, занимая должность государственного канцлера и исполняя роль председателя Государственного Совета во время отсутствия императора.