Царица ночи

Изнутри ее кольнуло очень странное чувство, похожее на пробуждение воспоминания. Близость Матвея придавала ей сил, и Фаина осмелилась заглянуть в прояснившееся прошлое, готовая ко всему, даже к молниям, которые больше не имели над ней власти. Перед ее глазами вспыхнула белизна, словно в комнату ворвалось солнце, а затем все погрузилось во мрак. Фаина оказалась в двух местах сразу, и в воспоминаниях ее руку тоже крепко сжимала другая.

Юноша лежал в той же позе, с призраком улыбки на губах, которую она часто вспоминала с ночи Бала любви. Фаина помнила, что вот-вот должна была оставить его, а все внутри протестовало, умоляя время дать хотя бы одну секунду, а затем еще одну. Что, если она потеряет его навсегда? Нижнюю часть его помолодевшего лица скрывала аккуратная черная борода, но не узнать его было невозможно.

Вихрь воспоминаний пронесся перед ее глазами. Губы ощутили щекотку поцелуя, а тело вспомнило ласковые прикосновения мозолистых ладоней, которые сейчас были мягкими. В левой руке вспыхнула боль. Касавшиеся ее пальцы похолодели и обмякли. Перед глазами вновь вспыхнули молнии, но она сумела немедленно прогнать их прочь, потому что в настоящем все было иначе: Матвей дышал глубоко и спокойно, его рука оставалась теплой. Ее взгляд помутнел, и она услышала голос, который уже говорил с ней когда-то давно, до появления молний:

– Фаина…

Она оцепенела, утратив контроль над своим телом, пока ее разум постепенно освобождался из многолетних оков проклятия. Подобно тому, как солнечный свет наполнял спальню сквозь незашторенное окно, ее захватила надежда, которую ей когда-то велел не терять тихий голос. Ее поиск завершился, когда она уже решила сдаться. Она наконец-то вернула себе то, что потеряла.

Путь перерождения всегда оставался самой загадочной частью Ирия. Власти над ним не было даже у древних богов, и новые силы не стали менять его законы, позволив ступившим на него душам возвращаться в мир живых, без памяти, но с тем же обличьем.

Фаина надолго зажмурилась, а когда открыла глаза, то поняла, что окончательно прозрела.

Матвей Рокотов вернулся к ней.

Глава 6

Последним, что помнил Матвей перед тем, как уснул, было ласковое лицо Фаины. Фаина же была первым, что он увидел, когда проснулся утром, щурясь на свет, пробивавшийся сквозь тюлевые занавески. Вчера он забыл задернуть плотные шторы.

Они занимались любовью, он попросил ее остаться и теперь проснулся с ней в одной постели. Фаина лежала на соседней подушке со слабой улыбкой на губах, обхватив себя руками под пледом. Длинные густые ресницы лежали на щеках полумесяцами. По груди Матвея разлилось тепло, но он лежал неподвижно, опасаясь нарушить картину, которую был совсем не против видеть чаще. Желательно каждый день.