Царская Русь

Чрезвычайно невоздержанный образ жизни и постоянно тревожное состояние духа принесли неизбежные последствия. В пятьдесят с небольшим лет Иван IV уже вполне состарился, и его крепкое от природы здоровье совершенно расстроилось. Зимой 1584 года у него открылась страшная болезнь: его тело стало гнить внутри и пахнуть снаружи. По монастырям разослали грамоту, в которой от имени царя просили молиться о прощении ему грехов и исцелении от болезни. Больной царь распорядился судьбой государства. Наследником своим он объявил царевича Феодора; но, зная его неспособность, назначил особую правительственную думу, которую составили пять бояр, а именно: Иван Петрович Шуйский, знаменитый защитник Пскова; Иван Федорович Мстиславский, по матери своей троюродный брат Ивана IV; Никита Романович Юрьев, брат первой супруги Грозного Анастасии, единственный из близких к царю людей до конца сохранивший его уважение и милость; рядом с этими знатнейшими боярами в особую высшую думу назначены сравнительно молодые люди: Борис Федорович Годунов и Богдан Яковлевич Бельский. Оба они были царскими любимцами в последнюю эпоху Иоаннова царствования. Годунов, женатый на дочери Малюты Скуратова, очевидно, сумел наследовать и царское к нему расположение, а Бельский более десяти лет находился при особе государя и спал у его постели. Того же Богдана Бельского Иван IV назначил дядькой или воспитателем своего маленького сына Димитрия, которому вместе с матерью дал в удел Углич. Кроме пяти помянутых бояр выдающееся положение в это время занимали думные дьяки Щелкаловы, братья Андрей и Василий.

Иван IV до конца остался верен своим привычкам: так, в минуты облегчения от болезни он развлекался созерцанием своих сокровищ, особенно драгоценных камней, а также игрой в шахматы, собирал знахарей или колдунов и допрашивал их о своем смертном часе; не прочь был и от любострастных поползновений. 18 марта, после трехчасовой теплой ванны, он сидел на постели, спросил шахматную доску и собирался играть в шашки с Бельским. Вдруг он упал. Меж тем как врачи тщетно старались привести его в чувство, митрополит Дионисий, конечно заранее предупрежденный о желании умиравшего, спешил совершить над ним обряд пострижения и нарек его иноком Йоною.

Так окончилось это долгое царствование, исполненное громких событий и превратностей судьбы, в первой половине своей возвеличившее Россию, а потом доведшее ее до великого истощения и унижения.

Иван IV представляет в истории резкий образец государя, щедро одаренного от природы умственными силами и обнаружившего недюжинные правительственные способности, но нравственно глубоко испорченного, вполне порабощенного своим страстям и потому обратившего наследованную им от предков сильную власть в орудие жестокой и нередко бессмысленной тирании, имевшей разрушительное действие на некоторые стороны русской жизни. Казалось бы, московское самодержавие сделало при нем еще дальнейшие шаги вперед, но оно получило до известной степени характер азиатской деспотии, трудно совместимой с разносторонним развитием государственной и народной жизни, а в конце концов вызвало бурное воздействие со стороны подавленных им на время сословных и областных преданий и стремлений; его тиранство возбудило после него и некоторые попытки к ограничению московского самодержавия. Собственными руками уничтожив продолжение своей династии, Иван Васильевич сам приготовил и облегчил тот взрыв народных движений и всякой розни, который известен в истории под именем «Смутного времени» и который едва не привел государство на край гибели. Тиранством своим он весьма ослабил влечение Западной Руси к воссоединению с Восточной, помог делу Люблинской унии и даже произвел обратное движение служилого сословия, которое до него переходило из Литовской Руси в Московскую, а при нем стало уходить из Москвы в Литву. Самое просвещение русское, упавшее в татарскую эпоху, но после него заметно подвигавшееся вперед до 60-х годов XVI века, в эпоху казней и опричнины упало еще ниже и потом не скоро могло оправиться при наступившем Смутном времени. А главной причиной сего последнего был все тот же Иван IV, деспотизм и тиранства которого в свою очередь являются в числе самых крупных последствий двухвекового татарского ига. Это было яркое отражение татарщины, которое также вредно повлияло на народные нравы, развивая сторону раболепия, а не гражданского чувства.