Царская Русь

Эти обстоятельства вносили сильную порчу в западнорусскую церковную иерархию: она стала наполняться людьми жадными, корыстолюбивыми, думавшими не о церковных делах, а о своих доходах, и державшимися в своем образе жизни привычек и обычаев светских вельмож. Подобно последним, они иногда буйствовали, заводили междоусобия, вооруженной рукой нападали на соседей, производили наезды и грабежи. Яркие примеры подобных иерархов представляли во второй половине XVI века два западнорусских епископа: Иона Красенский и Феодосий Лазовский. В 1565 году за смертью епископа Иосифа освободилась кафедра Владимирско-Брестская. На нее явились два претендента: шляхтич Иван Борзобогатый Красенский и епископ холмский Феодосий Лазовский. Король Сигизмунд Август выдал грамоту на эту кафедру обоим соперникам, сначала Красенскому как нареченному епископу, а потом и Лазовскому. Первый успел ранее захватить епископский замок во Владимире. Но Феодосий явился с многочисленным вооруженным отрядом, состоявшим из конницы и пехоты, с пушками, и взял замок приступом. По жалобе Красенского, король позвал Лазовского на свой суд, но тот не явился. Это был значительно буйный и порочный пастырь. Он лично делал наезды на соседних помещиков и производил разбой на большой дороге, разорял церковные имения, а священников, заявлявших протесты, бил своим посохом. При упадке королевской власти и гражданского порядка в Речи Посполитой подобные деяния нередко оставались безнаказанными. Лазовский дожил до глубокой старости, и, с согласия короля Батория, передал Владимирскую епархию архимандриту Киево-Печерского монастыря Мелетию Хребтовичу Богуринскому. Тем временем бывший соперник его Иван Красенский получил от короля епархию Луцкую и Острожскую, с званием нареченного епископа; причем прошло еще несколько лет, пока он, по настоянию митрополита, принял духовное посвящение с именем Ионы. Поведение его на кафедре было столь же соблазнительно, как и Лазовского: имениями и доходами церковными он распоряжался как своей собственностью. Но кончил он не так благополучно. Получив в свое владение богатый Жидичинский монастырь, Иона Красенский принялся так его грабить и разорять, что король Стефан Баторий приказал отобрать у него монастырь и отдать другому лицу. Но Иона вздумал занять монастырь вооруженной силой и обороняться от посланного против него военного отряда. Однако он был побежден (1585 г.). Иона Красенский умер баннитом, т.-е. осужденным на изгнание и лишенным покровительства законов. Преемником его на кафедре Луцко-Острожской Стефан Баторий назначил Кирилла Терлецкого, дотоле епископа Пинского и Туровского, происходившего из довольно знатной русской фамилии. Этот Кирилл Терлецкий вскоре явился одним из главных деятелей церковной унии.

Для обсуждения мер против церковных неустройств в Литовской Руси собирались иногда духовные соборы так же, как и в Московской Руси. Соборы эти созывались с соизволенья короля западнорусских митрополитов, который именовался «Киевским, Галицким и всея Руси»; хотя он реже всего жил в Киеве, а пребывал большей частью или в столице Литовской Руси, т. е. в Вильне, или в Новогродке. Постановления сих соборов и попытки их водворить церковную дисциплину большей частью оставались бесплодными, при равнодушии иноверного правительства к интересам православия и при той слишком недостаточной власти, которой в действительности пользовался Киевский митрополит по отношению к другим епископам. К тому же и сами киевские митрополиты, на выбор которых более всего влияли король и западнорусские вельможи, не всегда были людьми достойными. Одним из наименее достойных является преемник митрополита Макария, убитого татарами на пути из Вильны в Киев (1497 г.), Иосиф Болгаринович, который оказался поборником Флорентийской унии и по желанию великого князя литовского Александра уговаривал его супругу Елену Ивановну перейти в католичество. Но он скоро умер. А в числе наиболее достойных западнорусских архипастырей был Иосиф Солтан, занимавший митрополию в первой четверти XVI века. Но и этот ревностный, хорошо образованный иерарх, находивший поддержку себе в князе Константине Ивановиче Острожском, самом могущественном из западнорусских вельмож того времени, не мог воспрепятствовать королю Сигизмунду I и его супруге Боне, чтобы они не раздавали русские епархии и русские монастыри в кормление разным панам и шляхтичам.

Неустройства Западнорусской церкви особенно уси-лись во второй половине XVI века, когда митрополичий престол занимали один за другим: Сильвестр Белькевич, бывший королевский «скарбник» (казначей) в Вильне, прямо из мирян сделавшийся митрополитом; Иона Протасевич (может быть, родственник помянутого выше бис-купа Валерьяна Протасевича); Илья Куча, возведенный на кафедру также прямо из светских лиц, и Онисифор Девочка, поставленный вопреки канонам, так как был из двоеженцев.