Царская Русь

Меж тем как дворянское сословие Западной Руси в XVI веке ясно вступило на путь ополячения, мещанское и в особенности крестьянское сословия крепко держались своей русской народности. Для отклонения их от национальной церкви, как известно, придумана была и введена церковная уния, долженствовавшая служить и проводником полонизма. На первых порах городское сословие обнаружило значительную энергию в борьбе с этой унией, опираясь преимущественно на свои братства. Но в самой среде русского городского населения уже во второй половине XVI века резко обозначился чуждый ему и враждебный элемент, который потом постепенно и неуклонно подорвал самое его существование. Таким беспощадным, разлагающим элементом было жидовство. Наиболее устойчивую массу в Западной Руси представляло, конечно, крестьянство — элемент, как и везде, самый консервативный и самый неподатливый для чужеземного влияния. Из среды сего сословия главным образом выделилось Украинское или Днепровское казачество, которое явилось сильной опорой Русской народности и вообще около того времени стало играть важную роль в судьбах Западной или собственно Юго-западной Руси^{96}.

Днепровское, или Малорусское, казачество выступает на историческую сцену почти одновременно с казачеством Великорусским, или Московским.

Первое документальное известие о казаках Днепровских относится к концу XV века, именно к 1499 году. Это грамота великого князя литовского Александра о доходах киевского воеводы (князя Димитрия Путятина). Тут говорится преимущественно о пошлинах, собиравшихся в его пользу в городе Киеве с разных приезжих торговцев. В числе последних упоминаются и казаки, привозившие на продажу рыбу Днепром как сверху, так и снизу его. Следовательно, рыболовство и было главным промыслом Днепровских казаков. Средоточием собственно военного казачества первоначально являлся юго-восточный угол Киевского воеводства, именно область городов Канева и Черкас; от сего последнего и самое Днепровское казачество стало известно у москвитян под названием «Черкасы». Первое документальное упоминание о Черкасских казаках, разделенных на отряды или сотни, относится приблизительно к 1502 году: в сем документе они названы «князя Димитрия казаками», т. е. состоявшими под главным начальством киевского воеводы Димитрия Путятича, который велел отнять у них вещи, пограбленные у каких-то купцов, — ясное указание на грабительские привычки этих казаков. Ближайшим их начальником, естественно, был черкасский наместник Киевского воеводы (каковым в помянутом случае является некто Сенька Полозович); он потом именуется старостой Каневским и Черкасским.

При Сигизмунде I таковым старостой является, первый известный по своим военным действиям, атаман Днепровских казаков Евстафий Дашкович. Он был одним из пограничных литовско-русских воевод во время войны польско-литовского короля Александра с Иваном III Московским; после Ведрошского поражения этот знатный и православный Русин перешел на московскую службу; но при Василии III, во время новой войны, возбужденный Глинским, Дашкович опять воротился в Западную Русь. Получив от Сигизмунда I староство Канево-Черкасское, он занял важный тогда сторожевой пост на пограничье с Московским государством и Крымской ордой. Став вместе с тем во главе Днепровских казаков, он воспользовался своим значением и благосклонностью к себе Сигизмунда I, чтобы выхлопотать Черкасскому казачеству права на обширные земли, лежавшие далее к югу и почти никем тогда не заселенные. Для закрепления их или для защиты со стороны крымцев он построил несколько замков, заняв их казаками/и между прочим Чигирин, будущую столицу казацкой украйны. Вообще деятельность Дашковича в этом краю, продолжавшаяся около четверти века (до 1536 г.), много способствовала усилению и распространению военного казачества в Приднепровье и утверждению его в качестве особого сословия, которое потом заняло среднюю ступень между крестьянством и шляхетством. Городовое казачество здесь, так же как и в Московском государстве, имело военнослужилое значение; оно охраняло пограничные и украинские королевские замки на правой стороне Днепра, тогда как на левой его стороне в городах Северской украйны находилось родственное ему казачество, состоявшее в московской службе. За свою службу оно также получало денежное жалованье и земельные наделы и, кроме того, в мирное время занималось разными промыслами. Во главе Днепровских казаков Дашкович не только оберегал южные пределы Польско-Литовского государства от Крымской орды, но, по поручению Сигизмунда, водил их на помощь крымцам против Москвы; известно, что он участвовал в большом нашествии Магмет-Гирея на Москву в 1521 году. Но нелегко было беспокойное Днепровское казачество держать в повиновении местным старостам. Так, по смерти Дашковича казаки бунтовали против его преемников, т. е. каневско-черкасских старост (Василия Тышкевича и Яна Пенька), не желая исполнять налагаемые на них подати и повинности.