Царская служба

И вот тут у нас начались сложности, не сказать бы грубее. Беглые шведские кавалеристы вернулись да не одни. На этот раз и численный перевес был на их стороне, и пушки взять с собой они догадались, и даже финских стрелков на санях привезли. То есть экстренно отходить пришлось уже нам, что мы и исполнили, устроив за собой на дороге завал из саней, которые мы еще и подожгли. Нет, разумеется, этот завал можно было обойти по полю, и шведы такой возможности не упустили, но глубокий снег заставил их лошадей двигаться медленнее, так что мы успели оторваться, на полном ходу убегая к занятому полуротой Туганбекова редуту. Едва моя полурота и артиллеристы втянулись в редут, а казаки и драгуны с трофеями наладились в сторону наших войск, как шведы попытались атаковать.

Первую атаку мы отбили без особого труда — дружный залп полуроты Туганбекова и частый огонь моей полуроты выбили многих финских стрелков и спешенных шведских кавалеристов, но шведы на этом не угомонились.

Пригнав несколько саней, шведы соорудили из них нечто вроде баррикады, за которой поставили свои четыре пушки. Мы тут же открыли огонь из штуцеров, но успеха нам это не принесло — прикрылись шведы неплохо.

Подпоручик Тимохин, командир наших артиллеристов, попросил капитана Палича дать в помощь ополченцев, чтобы переместить стоявшие на редуте шведские пушки, а то их расположение позволяло вести огонь в сторону наших противников всего одним орудием. Ну да, не для обороны от атаки с тыла строили шведы редут… Помощь Тимохин, естественно, получил, и вскоре уже пять пушек — две наших и три шведских — могли встретить неприятеля, но шведы успели раньше.

Бомба [1] завертелась, мерзко шипя и разбрасывая вокруг себя искры, не долетев аршина [2] полтора до редута. Ополченцы успели пригнуться за бруствер, прежде чем она взорвалась. Вторая зарылась в нижнюю часть насыпи, и пусть ее разрыв никого не задел, но часть земляной насыпи она разрушила. Капитан Палич совершенно по-мужицки выругался — незамысловато и до невозможности грубо.

Разом пальнули две трофейных пушки. Одно ядро прошло мимо, другое лишь зацепило укрытие шведских орудий с самого края.

Две бомбы упали почти одновременно — одна внутрь редута, вторая за него.

Третья трофейная пушка достала-таки противника — одни из саней разлетелись в куски, стоявшая за ними пушка лишилась левого колеса и завалилась набок. Наши пушки, легкие и маленькие, пока молчали — не добивали, должно быть, до шведских орудий.

Бомбу, вертевшуюся внутри редута, один из наших артиллеристов успел выбросить за бруствер, где она и рванула.

— Ах ты ж, мать ее растудыть-перетудыть! — весело ругнулся герой, хлопая руками по брустверу, чтобы погасить тлеющие рукавицы.

Шведские канониры кинулись оттаскивать поврежденную пушку, я скомандовал стрелкам бить по ним. Помогло — скольких-то мы подстрелили, остальные попрятались за баррикадой. Тут же в полуразбитое орудие попало еще одно ядро и чинить пушку стало можно только после боя. Уже лучше — против нас осталось три пушки вместо четырех.

Хватило и трех — все три бомбы упали внутрь редута. Должно быть, у одной что-то не то было с запалом, потому что взорвалась она, не успев крутнуться и пары раз. Убило, кажется, всего двоих, но это только начало…

Наши артиллеристы разнесли еще одни сани и стрелки сразу же начали бить в образовавшийся пролом, выкашивая вражеских пушкарей. Но тут две бомбы снова упали внутри редута. Одна выкосила прислугу трофейного орудия, вторая рванула на самом бруствере и выбила мне сразу шестерых стрелков.

В драме, разыгрывавшейся вокруг нас, появились новые действующие лица — по дороге с нашей стороны шло подкрепление, никак не меньше батальона пехоты и, кажется, два эскадрона драгун. Ну наконец-то!

Драгуны, сойдя с дороги, начали разворачивать строй для атаки, охватывая шведа с его левого фланга, шведы засуетились, садясь в седла, финские стрелки повернулись против драгун. Но вот артиллеристы шведские на нового врага не отвлеклись — еще два искрящих чугунных шара прилетели к нам с явно недобрыми намерениями.

Я сначала вообще не сообразил, что произошло. Меня вдруг швырнуло на землю, обдав жаром и вонючим едким дымом. И только попытавшись встать, я понял, что не получится — правую ногу обожгло жуткой болью. Кажется, отвоевался…

[1] Пушечное ядро, начиненное порохом. Разрыв осуществлялся при помощи вставлявшегося в отверствие запала, зажигавшегося выстрелом бомбы из орудия.

[2] 1 аршин = 71,1 см

Глава 17. Доэкспериментировался…