Царский путь Креста Господня, вводящий в жизнь вечную

АНГЕЛ. Чтобы более убедить тебя в этом, предложу тебе другой пример простого человека. Посмотри на величайшего подвижника терпения — Иова, на этот непоколебимый камень. Сравни его добрые дела с страданиями, и рассуди, когда он был блистательнее, — тогда ли, когда дом его был открытым для всех приходящих, или когда он разрушился в прах, а Иов не произнес ни одного ропотливого слова, напротив благословлял Бога? Первое было дело благотворения, второе — подвиг терпения. Когда он был выше, скажи мне: тогда ли когда приносил жертвы о детях своих, научая их любви и согласию, или тогда когда дети задавлены были обрушившимся домом и кончили жизнь свою самым печальным образом, а отец перенес этот случай с великим любомудрием? Когда более блистал он, — когда от стрижения овец его согревались плечи нагих, или когда, услышав, что огнь упал с неба и пожрал стада с пастухами, он не смутился и не устрашился, но с кротостью перенес свое несчастье? Когда он был истинно велик, — тогда ли, когда, пользуясь крепким здоровьем тела употреблял оное на защиту обиженных, вырывал из челюстей обидчиков награбленную добычу, и был для притесненных как пристань, или тогда, когда тело свое, оплот для обиженных, увидел он пожираемым от червей, сидел на гноище, и оскребал оное черепком (Иов. 2:8)? Все первое были славные деяния добродетели, все второе терпение страданий, и второе соделало Иова гораздо более славным, чем первое; ибо в терпении заключается самая скорбная часть подвигов, требующая гораздо большего мужества, большей твердости и напряжения души, большей возвышенности ума и особенно большей любви к Богу. По сей-то причине в счастливые времена для Иова диавол, хотя бесстыдно и разбойнически, однако ж мог противоречить словами: «даром богобоязнен Иов» (Иов. 1:9)? Но когда Иова постигли несчастья, то искуситель, покрытый стыдом, удалился вспять, не могши сделать ни одного бесстыдного возражения. Вот совершенство венца, вот верх добродетели, вот ясное доказательство мужества, славный знак высочайшего любомудрия! Помышляй о сем и рассуждая, какую великую пользу доставляет жизнь, проводимая в скорбях и страданиях, радуйтеся и веселитеся все, идущие прискорбнейшим путем креста, за которые вам уготованы тысячи венцов (Св. Иоанн Златоуст, Письмо 3 к Олимпиаде).

Глава 9. Крест соединяет со Христом и делает крестоносца подобным Ему («С ним Я в скорби» (Пс.90:15)).

Услаждаясь благими глаголами Ангела Божия, Ставрофила желала более и более слышать из уст его о благодатных плодах креста. «Прошу тебя, — сказала она, — благоволи изъяснить мне и прочие преимущества креста, дабы, более узнав его пользу, я усерднее могла понести его».

АНГЕЛ. Лучший и высочайший плод креста указал Псалмопевец сими словами: «Близок Господь к сокрушенным сердцем» (Пс.33:19). А в другом месте устами его Сам Бог так говорит: «с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его» (Пс.90:15). Что может быть выше и славнее того, как находится в соприсутствии Божием и от Бога получать укрепление в скорбях? А потому справедливо тот же Царепророк так хвалился, говоря к Богу: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной» (Пс.22:4). И какого зла бояться тому, с кем всесовершенное Добро? «Если Бог за нас, — говорит Апостол, — кто против нас?» (Римл. 8:31). Не сподобился ли особенной Божией помощи целомудренный Иосиф, которого вечная премудрость «не оставила проданного праведника, но спасла его от греха: она нисходила с ним в ров и не оставляла его в узах, и потом принесла ему скипетр царства» (Прем. 10:13, 14)? Теперь видишь ли, что значит слово: «с ним Я в скорби»? Как бы так Бог сказал: я скорблю вместе с скорбящим; кто Мой, тот и в скорби со Мною, и Я с ним в скорби пребываю неразлучно.

СТАВРОФИЛА. Дозволь мне предложить тебе недоумение, которое пробегает у меня в мыслях. Опасаюсь я, что это учение твое покажется не совсем истинным для обидимых и несчастных, которые часто жалуются, что они оставлены Богом, забыты и совершенно беспомощны. И сам Псалмопевец, который сказал, что «Близок Господь к сокрушенным сердцем»; сколько раз в молитве выражает жалобу, что он как бы оставлен Богом? Не его ли эти слова: «Боже мой! для чего Ты оставил меня?» (Псал. 21:2). «Не оставь меня, Господи, Боже мой! Не удаляйся от меня» (Псал. 37:22). «Доколе, Господи, будешь забывать меня вконец, доколе будешь скрывать лице Твое от меня?» (Псал. 12:2). «Для чего скрываешь лице Твое, забываешь скорбь нашу и угнетение наше?» (Псал.43:25). Кто же поверит, что Бог близ того, кто сетует так о Его удалении?