Царский путь Креста Господня, вводящий в Жизнь Вечную

От сердца, исполненного любовью к Господу, он мужественно говорил: Господи! с Тобою я готов и в темницу и на смерть идти (Лк. 22, 33); и: если и все соблазнятся, но не я (Мк. 14, 29). Но прошло не много часов, и он на слова рабыни начал божиться и клясться что не знает «человека сего». Так и Ставрофила, когда пресладостно беседовала с Ангелом Господним и внимала из уст глаголам жизни вечной, то с горячим усердием жаждала креста и ничего отраднее не находила, как чрез терпение скорбей быть общницею страданий Христовых. А когда, пребывая опять с дщерями мира, вкусила сладкого яда мирских утех, то уже уныло и неусердно думала о пути креста и едва не раскаялась в своем обещании. Между тем, возбуждаясь святостью обета, она не надеялась иметь покоя от мучительницы совести, если не устоит в своем намерении. И так она пошла, плача и сетуя, с одной стороны, о разлуке с подругами юности, с другой – от страха тесного и тяжкого пути. Идя в назначенное место, она часто воздыхала из глубины своего сердца и, наконец, вручила себя Господу. Не удалился же от нее некий светлый луч благодати, день ото дня более и более озарявший душу ее небесным светом. Когда приблизилась она к известному месту и стала обращать взор свой туда и сюда, явился ей Ангел Божий и так начал вещать ей: «Хорошо ты сделала, Ставрофила, что оставила граждан Вавилона, исполнила обещание свое и, расторгнув обольстительные преграды мира, не ужаснулась прибегнуть под спасительное знамение креста. Я видел сети, которые распростерты были пред тобою; но благодать Божия сделала то, что ты избежала их; се ныне время благоприятно, се ныне день спасения. Ныне, говорю, время воспринять крест и последовать Господу Иисусу Христу. Всякий желающий во Царствии Небесном последовать за Агнцем, куда бы Он ни пошел (Откр. 14, 4), без отлагательства должен взять крест и идти вслед предходящего Спасителя своего».

На Ставрофилу, подавленную страхом, не много подействовали сии слова Ангела. Сильно трепетало сердце ее при одном напоминания о кресте. Как вступающие в войну, если сознают свое бессилие, обыкновенно спешат заключить перемирие: так и она, не имея возможности совершенно уклониться от креста, желала, по крайней мере, отложить его на время.

«Позволь мне, умоляю тебя, – говорила она Ангелу, – хотя еще несколько времени насладиться миром и молодостью, а не сейчас вступить на тяжкий путь скорбей. Я еще так молода, не имею ни твердости душевной, ни крепости телесной. Возмужавши и укрепившись в силах, я с большею готовностью приму на себя бремя крестное. Я не отрицаюсь от него, но умоляю только, благоволи отложить его на некоторое время».

Ангел как бы с гневом сказал: «зачем так говоришь, Ставрофила? Удивляюсь, как ты скоро оставила добрый путь, путь спасения, тебе показанный. О несмысленная, кто тебя прельстил… не покоряться слову истины (Гал. 3, 1), слышанному из уст моих? Зачем с пагубным замедлением откладываешь дело твоего спасения на будущее время? Разве ты не слышала Писаная: не медли обратиться к Господу и не откладывай со дня на день: ибо внезапно найдет гнев Господа, и ты погибнешь во время отмщения (Сир. 5, 8, 9).

Справедливо ли миру отдавать юные лета, а Богу немощную старость, миру всю жизнь и крепость сил, а Богу посвятить плоть дряхлую и изнуренную страстями[47]? Какая тебе будет похвала, если тело, приученное к неизнеженной жизни и утружденное старостью, посвятишь молитве, трудам и подвигам? Где борьба и многотрудный подвиг, там только и венец, который немногие обретают, и не все получают, вступившие на поприще брани[48]. Не стыдно ли тебе лучшую пору жизни оставлять для себя, а для доброго намеренья и для крестоношения назначить такое время, которое ни на что употребить нельзя? Поздно тогда начинать жизнь, когда нужно ее кончить».

СТАВРОФИЛА. Прости меня и не осуждай за прошение мое. Я желала отложить подвиг крестный не на последние дни старости моей, но на некоторые только годы.