Царский Рим в междуречье Оки и Волги

Квинт Фабий… привел свои легионы в Город и справил триумф над галлами, этрусками и самнитами. Воины шли следом и в грубоватых нескладных своих песенках восхваляли победу Квинта Фабия и не меньше того — славную смерть Публия Деция, и, ПОМИНАЯ ОБ ОТЦЕ В ПОХВАЛАХ СЫНУ, РАВНЯЛИ ГИБЕЛЬ ЕГО, КОНСУЛА И ЧЕЛОВЕКА, С ПОДВИГОМ РОДИТЕЛЯ» [58], т. 1, с. 486.

Таким образом, сам Тит Ливий был вынужден отметить близость описаний Второй Латинской войны и битвы при Клузии и Сентине. Хотя он уже явно не понимал сути дела. Не понял, что перед ним — два описания одного и того же события.

После сражения при Клузии и Сентине военные действия еще какое-то время продолжались. Римляне довершали разгром противников. «Во вновь восставшей Этрурии (Тартарии? — Авт.) Фабий истребил ЧЕТЫРЕ С ПОЛОВИНОЙ ТЫСЯЧИ перузийцев и около ТЫСЯЧИ СЕМИСОТ СОРОКА захватил в плен… Противники бились С КРАЙНИМ ОЖЕСТОЧЕНИЕМ; одних возбуждал гнев против тех, кто ВНОВЬ И ВНОВЬ ПОДНИМАЛ МЯТЕЖ, а другие сражались уже за последнюю свою надежду. Там пали ШЕСТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ТРИСТА самнитов и ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМЬСОТ попало в плен, а римское войско потеряло ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМЬСОТ воинов» [58], т. 1, с. 487.

Повторим, что Куликовская битва тоже описывается русскими летописцами как исключительно жестокая, с огромным числом жертв. И здесь также постоянно звучат позднейшие комментарии, подобные процитированному выше мнению Тита Ливия. Будто бы летописцы ПРЕУВЕЛИЧИВАЛИ как масштаб сражения, так и количество павших, сообщая о сотнях тысяч участвовавших и десятках тысяч погибших. Но так или иначе, ясно видно, что во всех отражениях Куликовской битвы сохранились абсолютно недвусмысленные указания, что на поле брани полегло действительно огромное количество воинов. Точные цифры установить, конечно, трудно, но важна характеристика в целом. Дело, по-видимому, в том, что особый накал битве придал её религиозный характер. Дрались не за деньги, а за идеи, поэтому особенно яростно. Именно поэтому, вероятно, с обеих сторон полегло много непримиримых христиан. Как царских, так и апостольских.

Тем более заслуживает внимания тот важный факт, что после утверждения апостольского христианства в Империи никаких религиозных гонений на оппонентов не последовало. Русские летописи, как и римские, ни слова не говорят о последовавших религиозных преследованиях. Все понятно. Мы уже неоднократно сталкивались со свидетельствами того, что в Великой = «Монгольской» Империи на протяжении нескольких столетий сосуществовали самые разные религиозные течения. Русско-ордынские цари-ханы проводили грамотную политику веротерпимости. Лишь в эпоху Романовых начались попытки внести раскол между разделившимися ветвями старого христианства. Например, между православием и исламом. Несмотря на многолетние старания, успеха в общем-то не достигли.

Итак, обе битвы, как Куликовская, так и сражение при Клузии и Сентине, сходны по своему масштабу, размаху, огромному числу участников и исключительно большому количеству павших на поле боя.

ВЫВОД. Сражение при Клузии и Сентине якобы 295 года до н. э. является дубликатом Второй Латинской войны Рима якобы 340–341 годов до н. э. Оба эти сражения Рима являются фантомными отражениями Куликовской битвы 1380 года н. э., в которой Дмитрий Донской разгромил хана Мамая.

Глава 7 Пушки Дмитрия Донского и «трубы со светильниками» ветхозаветного Гедеона (Первая Латинская война Рима как ещё одно отражение Куликовской битвы)

1. Рассказ Тита Ливия о битве при Регилльском озере

В предыдущей главе мы показали, что известная Вторая Латинская война Рима якобы 341–340 годов до н. э. — это одно из отражений войны Дмитрия Донского с Мамаем. То есть Куликовской битвы. Но у Тита Ливия описана еще одна Латинская война, именуемая Первой.

Первая Латинская война якобы 499 года до н. э. известна как битва римлян с латинами при Регилльском озере. На тот факт, что эта война также, скорее всего, является отражением Куликовского сражения, указывает то обстоятельство, что сам Тит Ливий намекает на некую параллель между Первой и Второй Латинскими войнами. В частности, рассказывая о поединке Тита Манлия-сына с латином Гемином Месцием во время Второй Латинской войны, Тит Ливий вкладывает в уста Тита Манлия следующие слова, обращенные к противнику: «Если при РЕГИЛЛЬСКОМ ОЗЕРЕ вы были по горло сыты боем, то мы уже и здесь постараемся, чтоб вам не сладко пришлось от встречи с нами на поле брани» [58], т. 1, с. 370. Тем самым сопоставляются Первая и Вторая Латинские войны.

Кроме того, в той же Второй Латинской войне Тит Манлий-отец во время стычки с латином Аннием восклицает: «Неужто вовсе позабыли вы битву при РЕГИЛЛЬСКОМ ОЗЕРЕ? Позабыли старые поражения и благодеяния, вам оказанные?» [58], т. 1, с. 368.