Царский зять (3)

Юрий вздохнул, обнял Софью — она могла быть и грозной базилиссой, так и любящей и преданной женой, как то в ней гармонично уживались эти две ипостаси. И со смешком добавил:

— Грех было такой случай упускать — отпустил я его вместе с войском на восточный берег Дарданелл, причем им оружие оставили и по два десятка выстрелов на ствол. Вот такой у меня султан румелийский получился, а проще «конь троянский», если ты «Илиаду» прочитала.

— «Одиссею», любимый, ты опять перепутал, — Софья засмеялась и поцеловала его в щеку. Юрий эти две книги освоил, хотя и с трудом — на греческом языке читал скверно, хотя говорил прилично, как и положено базилевсу. Знаменитые произведения, приписанные Гомеру, повелел изучать в гимназиях, перевести на русский язык и издать огромным тиражом в две тысячи экземпляров. Причем несколько лет тому назад упростил русскую грамоту, отличавшуюся от принятого церковно-славянского языка, а для типографий сделали свинцовые буквицы упрощенного шрифта.

Развитию образования он уделял не меньше времени, чем прочим государственным заботам, даже больше, чем любимому военному делу, совершенствованию оружия и технологии производства. Времени хронически не хватало, и так жил, разрываясь между Константинополем и Севастополем. Хорошо, что наступила зима, в это время войны просто замирали, даже на Босфоре пальба утихла.

Вот только эта тишина была зловещей!

В войну с турками вступила Венеция, вернее, набросилась на дележку османского наследства, нацелившись на Морею, или Пелопоннес, как он его привык называть. Причем, дож Франческо Морозини вел себя подобно шакалу, что с урчанием отрывает от трупа жертвы куски мяса. Венецианцы стремились вернуть утраченное в прошлой войне, что велась между ними и турками почти сорок лет тому назад.

Вначале захватили порты Превеза и Корон, а затем овладели Лепанто и Коринфом, заняли Патры. И это, судя по беспардонной наглости и резко возросшему аппетиту, было только начало экспансии, для которой дож собрал семь десятков боевых кораблей, включая шесть огромных галеасов. В качестве десанта набрали девять тысяч наемников — немцев, тосканцев и папских солдат. Собственно венецианцев было едва три тысячи, да чуть больше сотни мальтийских рыцарей.

Заглотнули бы намного больше, но пресловутой костью в горле встали полтысячи русских стрельцов и пять тысячи греков. Венецианец Брайя оказался на диво предприимчив — со своими шестью кораблями он не только высадил десант в Морее, но и напал на небольшую турецкую эскадру, что перевозила подкрепление в Фессалоники.

Победа принесла Брайи известность, и к его отряду присоединился самый натуральный пират Ливериос Геракарис, известный под прозвищем Лимберакис. Уроженец области Мани, древней Спарты, которая беспрерывно воевала с турками, захватившими Грецию.

Кем только не побывал в своей сорокалетней жизни этот флибустьер. Был гребцом на венецианской галере, попал в плен туркам и снова уселся на весло — только на османской калиуте. Бежал, начал пиратствовать — снова попал в плен. И там выразил желание, так сказать, «сотрудничать с оккупационным режимом».

Назначили его самым натуральным беем области Мани, думая, что бывший пират приструнит местных мятежников, что промышляли разбоями. Какое-то время корсар демонстрировал лояльность султану, правда потом османские чиновники выяснили, что тот занимался саботажем и тайно поддерживал повстанцев. Дожидаться ареста Лимберакис не стал — рванул в бега, вернее подался на привычный для него промысел.

В здешних водах Эгейского моря, с россыпями островов и скал, под историческим названием Архипелаг, пираты обосновались чуть ли не три тысячи лет тому назад. Тут слишком удобный для «джентльменов удачи» регион, с благоприятным климатом и оживленным движением всевозможных торговых судов, много чего интересного и ценного из добра перевозящих в своих объемистых трюмах.

Даже знаменитый Гай Юлий Цезарь, как Юрию поведали здешние знатоки истории, попал в плен местным пиратам, которые содрали с него огромный выкуп. Правда, Цезарь их честно предупредил, что деньги впрок не пойдут. Ему не поверили, ведь жертвы всегда угрожают, типа, они отомстят и страшно всем станет. Такие угрозы никогда не исполняются, но в любом правиле, как известно, есть исключения.

Так что знаменитый полководец (книгу Плутарха о нем Юрий повелел издать) свою клятву исполнил полностью, причем с изрядной прибавкой. Он выпросил у Сената огромный флот и здорово почистил здешние воды от пиратов так, что лет десять их никто не видел. Навел страху, но на время — разбой он всегда привлекателен и найдутся новые желающие попытать судьбу в сем неприглядном ремесле…

Корсары с восторгом приняли известие о воцарении базилевса Юрия Льва, прихода которого в Константинополь тут все ждали с нетерпение, взбудораженные слухами, что начали распространяться еще пять лет, а сейчас полностью охватившие всю Грецию со скоростью верхового пожара при сильном ветре.

Полыхнуло везде и сразу!