Царский зять (3)

— А они это сделали, приняв мое «Уложение», и заключив союзные договора. Ведь если держава является федерацией, то это совершенно не означает, что какие-то страны не могут состоять в ней конфедеративно. К тому же венгры протестанты в значительной части, и хорошо знают ту клерикальную политику, что проводили Габсбурги — а потому очень недовольны цезарцами, и это еще мягко сказано. Такая ситуация меня более чем устраивает — два полностью лояльных к моей империи государства, которые враждебны к западному соседу.

— А ты, базилевс, таким образом, отгородишься от цезаря такой «стенкой». Ничего не скажешь, умно задумано. Тогда позволь осведомиться на счет «крессов всходних», ведь ты на них явно нацелился, презрев наши прежние договоренности.

— Разве? А не сейм Речи Посполитой отказался признавать права православного населения, «диссидентов», так сказать? Причем дав согласие мне, царю Федору и гетману — а за язык магнатов и шляхту никто не тянул, Ян. Понятно, что мы силой выбили эту уступку — но так я отказался от своих притязаний от Червонной Руси.

И что же получилось?!

Меня нагло обманули, «кинули». Что в Баре с православными священниками сделали?! Их убили!

— Шляхтичи перед судом предстанут…

— Перед вашим — а должны перед моим! Я с них шкуру сдеру и на барабан натяну, Ян, чтобы другим неповадно было! А кто церкви продолжает закрывать — султан турецкий?! Кто людям мешает в Новую Русь перебираться — крымский хан воскресший?!

«А что ты хотел, голубчик — ты сам попался в ловушку. Твоя власть в Польше является номинальной, и ничего ты с вольницей магнатской не поделаешь, нет у тебя на нее власти — на том и все расчеты строились. Чтобы в любой момент «казус белли» мог быть выявлен моментально. Так что, брат Ян, сейчас нужно тебе хорошо покрутиться, чтобы войны избежать, причем на пять фронтов сразу».

— Да, забыл тебе сказать — молдаванский господарь заключен в темницу за измену, его судить соборно будут. И повесят иуду, которого церковь анафеме предала. Сам понимаешь, за какие шашни и с кем, ведь «уложение» он нарушил. А я три лояльных кандидатуры на его место легко найду — одну из них и выберут.

Неожиданный удар король выдержал внешне спокойно, хотя по сузившимся глазам Юрий понял, что в душе поляка все вскипело. Вот только сказать в ответ нечего — господарь сам условия подписал, и обязывался не заниматься Посольскими делами, тем более входить во враждебный базилевсу комплот. А наказание за предательство четко оговаривалось в «уложении» — так что все по закону будет проделано, будущим «двурушникам» в назидание для вящего устрашения.

— Ты будешь воевать с Речью Посполитой?!

— Нет, вернее, не я только. Были заключены кондиции, сиречь условия — польский сейм их подписал и нарушил, причем проделал это неоднократно. Выступят три союзника — Московское царство начнет наступление на Полоцк и Оршу и далее на Вильно.

Мы с гетманом пойдем на Галицию и Волынь, причем большими силами. Да, туркам сейчас не до войны с нами — Понт восстал, а с ним и грузины с армянами. Православных единоверцев мы поддержали войсками и оружием. Так что Трапезундская империя восстановлена и объединена под моим скипетром. Но это я так, немного увлекся, брат мой.

Понятное дело, что в войну против Речи Посполитой совместно с нами выступят молдаванский и валашский господари — союзнические отношения к этому обязывают. Как и королевство Венгрия — оно обязано это сделать, так как я взял под свое покровительство словаков и русин. И мне переданы Мукачевский и Ужгородский замки, которыми я вправе распоряжаться как своими собственными.

Польский король закаменел скулами, его лицо чуть ли не почернело. Юрий видел, что столь открытые угрозы Яна Собеского не испугали как воина, но устрашили как правителя. Опасность для его государства была вполне реальной — противостоять ей в одиночку Речь Посполитая никак не могла, и получить помощи тоже.

Вена, еще не восстановившаяся после разгрома, учиненного османами, вряд ли найдет силы для нападения на венгров, которых поддержат хорваты и другие славянские подданные базилевса. А Юрий решил выложить еще один довод, предпоследний, прежде чем прибегать к самому последнему, после которого путь к миру идет под грохот пушек через войну.

— Только гонец прискакал из Москвы. В Новгороде при нашем посредничестве между свеями и московитами заключен мир. Король Карл передаст царю Федору Ингрию и Карелию с городками, что были отторгнуты после Смуты. Мой шурин будет вести всю торговлю через Ригу, где никаких препон русским купцам чиниться не будет, а товары облагать малыми пошлинами. Которые даже отменят, если будут идти из шведских земель.

Открою одну тайну, Ян — шведы могут выступить в войну на нашей стороне. Они жаждут получить польское Поморье и все Инфлантское воеводство, а также не прочь взять под свое покровительство Курляндское герцогство. Польшу уже летом может ожидать второй «Потоп», от которого она уже не оправиться. Видишь ли, Ян, времена сильно изменились — а панство этого факта не осознало.