Царское гадание

— Однако ты славная актриса! — проговорил государь изменившимся от гнева голосом. — Тебе напрасно дают роли с переодеванием, напрасно твой талант на водевильные мелочи разменивают! Ты и в драме не испортила бы роли. — Говоря это, он сбросил шинель и прямо направился в комнату молодой девушки. Старуха Асенкова хотела последовать за ними, но император повелительным жестом остановил ее. — Мне нужно говорить с вашей дочерью, — повелительным тоном сказал он, — с нею одной только.

Старуха побледнела, как смерть. Она боялась не за себя, а за свою Вареньку. Покой и безопасность дочери были для нее выше всего на свете.

Асенкова поняла что мать не уйдет от ее двери; она знала, что, раз дело идет о ней, ее мать ни перед чем не остановится, ничего в мире не испугается. Поэтому она ласково сказала старушке:

— Мама, успокойтесь, пройдите к себе! Если вы меня любите, дорогая, то пройдите! Не волнуйтесь! Ничего особенного не случилось. Я сейчас сама приду к вам! Уйдите, родная! — И она, бережно повернув за плечи мать, направила ее к двери.

Старушка пошла молча, в течение нескольких минут осунувшись от страха. Варя проводила ее взглядом, полным любви и сожаления, и вернулась к императору.

Он стоял, облокотившись на комод, и пристально разглядывал беспорядок ее комнатки, не убранной благодаря тому, что ее застали сонную, врасплох. На лице государя было написано какое-то странное недоумение.

— Что с вами, ваше величество? — спросила Асенкова, приближаясь к государю, но не смея приласкаться к нему, как она привыкла это делать. Она видела, что он чем-то сильно расстроен и взволнован. — Что с вами, государь? — повторила она, пристально взглядывая на него.

Николай Павлович в свою очередь остановил на ней пристальный взгляд своих проницательных глаз. Однако Варя не сморгнула. Тогда государь опустился на стул и жестом приказал ей сесть против него. Асенкова молча повиновалась и смотрела на него, растерянная, но не испуганная. Император видел это и понимал, и его недоумение все возрастало.

— Отвечай мне прямо и открыто, а главное, не лги! — коротко и повелительно начал он.

Варя подняла на него смелый взгляд своих ясных глаз и промолвила:

— Я такого приказания не заслужила! Я никогда еще ни перед кем не лгала!

— Где ты была? — спросил государь.

— Когда, ваше величество? — спросила Асенкова, широко открыв глаза, так как была несказанно удивлена этим вопросом.

— Ты сама хорошо знаешь, когда: теперь, сейчас, перед моим приездом.

— Сейчас? Перед вашим приездом? Да конечно дома! Ведь вы же разбудили нас всех!

— Это ложь. Вы не спали… никто из вас не спал! — гневно произнес император. — Вам не удастся так нагло обмануть меня. Нет, не удастся! Отвечай мне сейчас же, где ты была?

— Повторяю вам, я была дома. Прямо из театра я проехала домой.

— Прямо из театра? Ты, стало быть, в театре была сегодня вечером?

— Да, была!

— Кто тебя там видел?

— Все видели. Я сидела в ученической ложе.

— В котором часу кончился спектакль?

— Сегодня довольно поздно! Многие номера в балете бисировали.

— Ты была в балете?

— Так точно, ваше величество!.. И государыня императрица со старшей великой княжной там была.

— А Гедеонов?

— Он приходил в нашу ложу вместе с министром.

— С Волконским? — почти вскрикнул император.

— Да, ваше величество! Но что в этом такого удивительного? Министр в последнее время часто заходит в нашу школьную ложу.

— И министр видел тебя?

— Да. Он даже говорил со мною!..

— И домой ты вернулась вместе с воспитанницами?

— Вместе с ними! Они довезли меня до дома в казенной карете.

Государь сообразил, что так быстро переодеться в домино и попасть на бал к графине Воронцовой Варя не могла бы. Но тогда что же это? Тень ее, что ли, была там, в этом душном, в этом ненавистном зале?

— Где твое домино? — спросил государь, желая проверить загадочный случай.

— Мое домино? — удивилась Асенкова. — Да я его сразу же после первого маскарада в собрании отдала обратно портнихе, которая мне шила его. Мне оно больше не было нужно, я и отдала.

— И оно действительно у портнихи?

— Вероятно, у нее, ваше величество! Впрочем, я не справлялась и завтра спрошу, если вы прикажете.

— И ты действительно никуда сегодня вечером не выезжала?

— Кроме театра никуда, ваше величество. Куда же я могла бы поехать?

Государь развел руками в глубоком удивлении. Он совершенно ничего не понимал.

— Ты правду говоришь? — переспросил государь, пристально взглядывая на молодую артистку.

— Я всегда правду говорю, ваше величество! — ответила она обиженным тоном.

— Ты не получала ни от кого приглашения на сегодняшний вечер?

— Я? На сегодняшний вечер? Да я никогда и ни на какой в мире вечер не получала приглашения, если не считать того, когда наши воспитанницы, еще в школе, свои именины справляли! Так ведь там и само справление в школе проходило. Какие же это приглашения?

— Я не об этом говорю.

— Так о чем же, ваше величество?

Вместо ответа государь пожал плечами и громко произнес:

— Я ровно ничего не понимаю.

— Так мне-то откуда же понять? — проговорила Асенкова, невольно улыбнувшись.

Но государь не слышал ее замечания.