Царства смерти

Снаружи начали съезжаться грунтомобили. По звуку я легко понял, что это не дипломатические машины. Те тихонько урчали, а эти грохотали, как могли грохотать только лотрианские бронированные фургоны.

– Шустро они, – почти обрадованно заметил консул и, хлопнув в ладоши, двинулся к выходу.

– Аргирис, что они тебе пообещали? – спросил я, опустив руки и повернувшись вслед за консулом-сибаритом. – Личный гарем? Рабов? Жизнь, полную комфорта?

– Мало берете, – раскинул руки Аргирис. – Говорю же, я прожил здесь десятки лет.

Все стало ясно. Его предательство не было спонтанным, не было вызвано желанием отчаявшегося чиновника сохранить свой пост и привычный уклад жизни.

– И давно вас купили? – спросил я, оглядываясь на солдат консула. – Ваши подчиненные об этом знают? Что вы им наплели?

– Милорд, дорогой, не судите о том, чего не понимаете, – сказал Аргирис, увиливая от прямого ответа, но и не оправдываясь.

За стеклянными дверьми уже собрались гвардейцы конклава. Их было не меньше сотни, и точно не меньше, чем солдат в свите Аргириса.

– Лорд Марло, вы опасный человек. Правда, что вы хотите узурпировать трон?

Так вот оно что! Вот как Аргирису удалось уговорить солдат поднять руку на личного посланника императора. Консул убедил их, что предатель не он, а я.

Обвиняй врага в том, что делаешь сам.

Я огрызнулся и, прежде чем охранники консула успели среагировать, с палатинской ловкостью выхватил пистолет Бандита и выстрелил. Дисраптор затрещал, красный луч ударил Аргириса прямо в лицо. Энергия спалила ему нервы и оплавила кожу. Предатель рухнул без единого слова или жеста.

– Бросьте оружие! Немедленно бросьте оружие! – хором закричали десятки посольских стражников.

Понимая, что теперь меня в любой миг могут приложить из станнера, я подчинился и заложил руки за голову. Несколько солдат кинулись ко мне, чтобы задержать. Воспользовавшись тем, что тело предателя лежало совсем рядом, я плюнул на него.

Глава 20. Амазонка

Меня заставили встать на колени. Один солдат отобрал у меня меч, другой прижал к затылку дуло станнера. Рядом тем же манипуляциям подверглась Валка. Ее поставили на колени и отобрали плазменный револьвер. Корво опустилась на колени сама и сложила руки за головой.

– Марло, а я-то думала, что это задание нам выдали, чтобы мы не ввязывались в конфликт, – с сарказмом заметила она.

– И я тоже.

Я не представлял, зачем понадобился лотрианскому правительству, но не сомневался, что дело во мне одном. Они могли бы послать мой труп с записью казни в Империю и объявить войну. Но, как я сказал Аргирису – правда, поздно это сообразив, – если бы они хотели войны, проще было бы сжечь посольство и не заморачиваться охотой на меня.

– Пусть ваши люди сложат оружие, – приказал солдат за моей спиной, тыча станнером.

Снаружи за дверями скопились лотрианцы, дожидаясь, пока их имперские марионетки разберутся с пленниками.

– Повторяю: пусть ваши люди сложат оружие.

– Вы заблуждаетесь, – ответил я, не оборачиваясь.

– Вы убили консула! – рявкнул тот. – Предатель!

– Предатель? Это ваш консул предал Империю. Я лишь восстановил справедливость. – С этими словами я посмотрел на обожженное тело, которое еще несколько секунд назад было Дамоном Аргирисом.

Я же был слишком зол, чтобы испытывать угрызения совести, и говорил быстро, опасаясь в любой момент получить удар по голове или разряд из станнера.

– Вы собираетесь сдать Содружеству Королевского викторианского рыцаря. В зеркало давно смотрелся, придурок?!

Солдат, кажется, опешил от такого оскорбления, и в его замешательстве блеснула искра надежды. Стеклянные двери передо мной беззвучно открылись, впуская внутрь утреннюю влагу. В сопровождении двух гвардейцев конклава вошел человек. На нем была серо-красная лотрианская военная форма: высокие черные сапоги, серая туника, брюки с красным кантом и длинная серая шинель, едва не волочащаяся по полу. Вместо шапки был надет керамический шлем с черной лотрианской звездой. Я без объяснений понял, что это партийный комиссар – местный аналог наших рыцарей.

Он холодно осмотрел нас типичными черными лотрианскими глазами.

– Враги народа будут повержены единством и решимостью, – заявил он на родном языке.

«Скорее обманом и предательством», – подумал я.

– Именем конклава делегация Соларианской империи – под арестом.

Он посмотрел на меня и приподнял мою голову за подбородок. Наверняка именно этот человек руководил сегодняшней облавой. Затем он покосился на труп Дамона Аргириса.

– Koya tranya, – сказал он.

«Какая жалость».

Лотрианцы прекратили погоню, когда я добрался до посольства, несомненно рассчитывая скрыть свою причастность. Но когда Аргирис позвонил с предложением – моя голова в обмен на его дальнейшую комфортную жизнь или что-то вроде того, – от масок сразу же избавились.

А я избавился от Аргириса.

Комиссар отрывисто приказал подчиненным разоружить моих солдат и отвезти в изолятор. Гвардейцы двинулись к нам с Валкой и Корво, пока охрана посольства забирала оружие у нашей колонны.