Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

ℵ В последние годы своей творческой деятельности, между 1800 и 1805 годами, Гëльдерлин пишет серию стихотворений – многие из них носят незаконченный и фрагментарный характер, – которые традиционно называют «гимнами». Гимнами они являются в техническом смысле, поскольку их содержание по сути касается богов и полубогов (последние в некотором смысле выступают здесь в роли ангелов). И все же в результате решающего по своему значению сдвига объектом восхваления этих гимнов является не присутствие богов, а их исчезновение. Иными словами, поздние гимны Гëльдерлина – нечто симметрично противоположное элегиям Рильке: если последние представляют собой гимны, облаченные в форму элегии, – то Гëльдерлин пишет элегии в форме гимнов. Это строгое перевертывание, это вторжение элегии в чужеродный контекст проявляется в метрике через нарушение ритма, свойственного гимнодии. Необычное, резкое просодическое фрагментирование, характерное для гëльдерлиновских гимнов, не ускользнуло от внимания критиков. В стремлении подчеркнуть этот взрыв синтаксической структуры Адорно дал заглавие «Паратаксис» своему анализу поздней лирики Гëльдерлина. Норберт фон Хеллинграт, в 1913 году подготовивший первое филологически точное посмертное издание Гëльдерлина, более тщательно проследил этот просодический разлом. Он обращается к александрийской филологии, заимствуя у ее представителей – в частности, у Дионисия Галикарнасского – поэтологическое разграничение между armonia austera и armonia glaphyra (резкое соединение, образцом которого был Пиндар, – и соединение изящное, букв. «пещера», от graphy, «грот») и переносит его в современную терминологию как harte и glatte Fügung, жесткое и гладкое соединение. В своем комментарии к гëльдерлиновскому переводу отрывков из Пиндара он пишет, что «можно передать эти греческие термины как сочетание жесткое и сочетание гладкое, отметив, что они осуществляются посредством синтаксического соединения жесткого или мягкого типа между отдельными элементами в трех параллельных пластах поэмы: ритма слов, melos и звука» (Hellingrath. P. 20–21). Иными словами, жесткое сочетание определяется не столько паратаксисом как таковым, сколько тем фактом, что в нем отдельные слова отрываются от своего семантического контекста таким образом, что они образуют своего рода самостоятельное единство; тогда как в случае мягкого соединения образы и синтаксический контекст подчиняют себе и связывают воедино некоторое количество слов. «Жесткое соединение всецело направлено на то, чтобы выделить само слово, отпечатывая его в восприятии слушателя и по возможности вырывая его из ассоциативного контекста образов и ощущений, к которому оно принадлежало» (Ibid. P. 23).