Царствование императора Николая II

О материальной стороне говорили больше всего, т. к. она резче бросалась в глаза. Но, быть может, еще существеннее был сдвиг, происшедший в области народного образования.

«Снова более и более выпукло выступает одна знаменательная черта, - писал в «Вестнике Европы» (1913.XI) б. лидер фракции трудовиков в 1-й Думе И. Жилкин, - стихийно растет дело народного образования. Неслышно, почти неуследимо (гл. обр. потому, что на поверхности громыхают события, сегодня волнующие нас досадой, раздражением, ожиданием, а завтра сменяющиеся такими же скучными и дутыми явлениями и быстро забываемые) совершается громадный факт: Россия из безграмотной становится грамотной… Вся почва громадной российской равнины как бы расступилась и приняла в себя семена образования - и сразу на всем пространстве зазеленела, зашелестела молодая поросль».

О росте народного образования свидетельствуют следующие цифры: к 1914 г. расходы государства, земства и городов на народное образование составляли около 300 миллионов рублей195 (в начале царствования - около 40 миллионов). Докладчик по смете министерства народного просвещения в Гос. думе Е. П. Ковалевский указал (6.IV. 1914), что к 1 января 1915 г. всеобщее обучение будет достигнуто в 51 уезде, к 1920 г. - в 218 уездах (всего в России было около 800 уездов). Число учащихся к 1 января 1912 г. уже превышало 8 миллионов (около 5 проц. населения).196

По данным Е. П. Ковалевского197, число учащихся в высших учебных заведениях достигало в 1914 г. 80 000 человек (в том числе 40 000 в университетах); в средних учебных заведениях было свыше 700 000 учащихся, в ремесленных и низших технических училищах - около 50 000. По настоянию 3-й Гос. думы был принят принцип ежегодного увеличения кредитов по народному образованию на 20 миллионов (10 миллионов на постройки новых школ, 10 миллионов на их содержание). Учительских семинарий, готовивших преподавателей в народные школы, в 1912 г. было уже 122, с 20 000 учащихся.

В деле народного образования государственная власть, отрешившись от опасений политического характера, оказала широкий «кредит» интеллигентским кругам; сохраняя некоторый надзор, стремясь не допускать открытой революционной пропаганды в школах, правительство в то же время широко шло навстречу почину Гос. думы, земств и городов в деле осуществления всеобщего обучения.198

На Рождество 1913 г. в С.-Петербурге открылся первый всероссийский учительский съезд. Оппозиционные газеты пророчили в один голос, что съезд этот будет запрещен, что его закроют на первых же шагах. Народные учителя считались с давних пор элементом неблагонадежным. Левые круги недоумевали, каким образом при министре просвещения Кассо и министре внутренних дел Маклакове допускаются такие «скопища».

Число участников съезда достигло семи тысяч человек. Они заседали в Народном доме, самом большом театральном зале Петербурга. «На святках Петербург был изумлен невиданной и внушительной картиной: подлинная живая провинция нахлынула в столицу», - писал «Вестник Европы». «Значит, не апатична и не мертвенна провинция, если с такой отзывчивостью двинулись на съезд учителя… Становится, наконец, и Россия на эту единственно верную, единственно надежную дорогу культурного укрепления страны», - добавлял либеральный журнал, напоминая известные слова о германском школьном учителе, победившем в 1870 г.

Съезд заседал десять дней; он разделился на секции; были прочитаны сотни докладов по самым разнообразными вопросам, связанным с педагогической деятельностью. Вынесено было около двухсот резолюций. Руководители съезда старались тщательно избегать политики, опасаясь закрытия. Но учительская масса, к удивлению столичной печати, сама не проявила никакой склонности к политическим выступлениям. Неуместной оказалась брошюра В. Пуришкевича «Школьная подготовка второй русской революции». К.-д. «Речь» почти с разочарованием замечала: «Вместо закрытия съезда к нему проявили внимание, участие и терпимость», и добавляла: «Уж лучше бы вместо двухсот резолюций - десять самых главных и внушительных…»

Официальная газета «Россия» (5.1.1914) так оценивала съезд: «Кружковщина напрягала все усилия. В основной своей массе народные учителя пошли не за ней, а своей дорогой… Русская жизнь осложняется, требования к школе повышаются, видоизменяются и требования к учителям. Но во всяком случае, это не та дорога, на которую изо всех сил тащат народного учителя деятели кружковщины».