Цеховик. Книга 13. Тени грядущего

— Добро, — кивает Злобин, улыбаясь и глядя на меня, чисто Де Ниро.

Да вот только в глазах его нет ничего доброго…

15. Разговор начистоту

— До свидания, Егор, — кивает Злобин и, развернувшись, выходит из этой импровизированной приёмной.

А я иду в другую дверь. Захожу в секретный, как мне представляется, бункер товарища председателя.

— Разрешите, Юрий Владимирович?

Он человек невоенный, хоть и имеет золотые погоны с огромными звёздами, но пороху не нюхал. Зато кучу перенюхал бумаг и бумажонок. Можно представить, что эта комната, оборудованная на минус каком-то там подвальном этаже, набита секретами и тайнами, весящими куда больше всех пиратских сокровищ мира.

Я невольно озираюсь в поисках сундука мертвеца и бочонка рома. А уж в пятнадцати душах недостатка не будет, душ тут можно найти целую прорву, правда уже отлетевших.

Интересно, вот Наташка… Не та, которая просто Наташка, а та, которая Мурашка… Всё, говорит, ты правильно делаешь… Это как понимать, вообще? Эдипов эффект блин. Если я всё правильно делаю, то мне и море по колено, так ведь? Стало быть, я право имею, а никакая не тварь дрожащая?

И что из этого следует? Что теперь можно переть с утроенной наглостью? Я же всё правильно делаю, так? Вот, то-то и оно. Значит, попру без тормозов, а кто-нибудь мне башку-то и отшибёт. Вот нахрена она так сделала? Карга старая. Сказала бы, что к чему! Зачем приходила вообще?

— Здравствуй, Егор, — говорит Андропов, пристально на меня глядя. — Чего нерешительный такой? Проходи в мою берлогу.

— Здравствуйте, — киваю я. — Как себя чувствуете?

— Нашёл, что спросить. Отлично чувствую. Сто лет ещё хочу прожить.

— Это правильно, — киваю я. — Будущее, говорят, не предопределено. Так что можно его менять, если знать чего вы хотите добиться.

Комната, как комната, только без окон и деревянной отделки. Рабочий стол, стол для заседаний, стулья, диван, дверь в следующее помещение. На стене большой стенд, задрапированный тканью, наверное карта. Телевизор. Куча телефонных аппаратов.

— Присаживайся. Чай будешь?

— Не откажусь.

Он нажимает кнопку и произносит:

— Два чая, пожалуйста.

— Слушаюсь, Юрий Владимирович, отвечает мужской голос.

— Времени у меня немного, как ты понимаешь. — говорит Андропов мне. — Сегодня есть два часа. Я бы мог тебя поручить кому-нибудь другому, но, честно говоря, хочу сам во всём разобраться. Да и посвящать кучу народа в это дело не планирую. Надеюсь, ты тоже не будешь трепать налево и направо.

— До сих пор не трепал, — пожимаю я плечами. — А Постов знает? Он же присутствовал на освидетельствовании.

— Нет, он не знает, и присутствовал не всё время. А Брежнев знает?

— Нет, — качаю я головой.

— Суслов, Горбачёв?

— Нет, конечно.

— Чурбанов?

— Нет.

— Злобин?

— Нет. Никто этого не знает.

— Невеста?

Ну, что же я идиот что ли девчонке такую информацию сливать? У неё ещё ветер в голове гуляет. Сегодня она со мной, а завтра не пойми где окажется. Или, например, разозлится за какой-нибудь проступок, приревнует, например, и пойдёт мстить, трепать налево и направо. Нет уж, увольте.

— Нет, Юрий Владимирович, — усмехаюсь я, — не знает.

На самом деле, все, кто знает, находятся в зоне риска. Поэтому лучше уж вот так. Он смотрит пристально, просвечивает гамма-лучами, но мне-то что, я и полиграф полиграфыч если что, могу обмануть. Наверное.

— Молодец, — кивает он. — Правильно. Прежде, чем мы приступим, ещё один вопрос. Зевакин.

Конечно, я и не сомневался, что Постов доложил уже.

— Есть такой… персонаж, — подтверждаю я. — Довольно подлый человечек. Да ещё и из золотой молодёжи, мажор. В будущем таких много. Родители при деньгах, а они границ не понимают, что хотят, то и творят. Безнаказанность. Сегодня это тоже нередкость. Высокопоставленные родители всё разрулят и можно дальше будет жизнь прожигать.

— Ну, он уж не совсем на родительской шее. Работает. Руководитель, всё-таки.

Ой, не смешите меня. Вы, даже сидячи в этом бункере и то прекрасно всё понимаете про эту работу.

— Не думаю, честно говоря, что он на эту позицию благодаря деловым качествам попал. Место больно лакомое, заграница, деньги, возможности. Когда будет приватизация, всю собственность России оценят в сумму меньшую, чем годовой оборот этого внешнеторгового объединения.

— Ты свою невесту тоже туда пристроил, да?

— Да, — ничуть не смущаясь, отвечаю я. — Работа там интересная и важная, а она у меня в математике очень хорошо разбирается. Думаю, пройдя трудовой путь с самых низов, она сможет приносить пользу и своему предприятию и стране в целом.

— Молодец, — хмыкает он. — Молодец, что сразу Постову позвонил. Он всё уладит. Хотя наркотики очень неприятная вещь.

— С наркотиками у меня точно ничего общего нет. Меня на детекторе лжи на эту тему со всем пристрастием расспросили.

— Да, это я знаю. Так вот, Постов вопрос этот уладит, но больше, чтобы ничего подобного не было. Иначе буду вынужден тебя под замок посадить. Слишком важной информацией ты располагаешь, чтобы можно было ей рисковать. Да и вообще, внимание к себе привлекать запрещаю.

— Слушаюсь.