Цеховик. Книга 13. Тени грядущего

— Так-то, подполковник. Следующий момент. Кухарчук. От этого подальше держись.

— Это непросто. Он ведь сам вокруг меня кружит.

— Разумеется, кружит. Это мы решим попозже, сейчас… — он замолкает. — Ещё не сезон.

Я киваю. Значит, придётся разбираться с этим уродцем самостоятельно, а то когда-то у вас ещё сезон начнётся.

Мы некоторое время молчим. Я украдкой на него поглядываю. Мне он всегда казался похожим на зловещую рептилию. КГБ, трудовая дисциплина, взгляд этот… не знаю, не въедливый, а зловещий, что ли. Рептилоид! Блин, точно! Прямое доказательство существования этих существ.

Впрочем, при личном контакте он оказывается более человечным, чем всегда мне казался. И, надо сказать, довольно мужественным. Известие о своей скорой кончине воспринял очень даже достойно.

— Тем не менее, — нарушает он тишину. — Мне потребуется помощник и, возможно, не один. Кто-то из партии и кто-то из конторы.

— Разрешите? — спрашиваю я.

— Ну, — хмурится он.

— Возьмите Злобина, пожалуйста. Я с ним знаком довольно…

Раздаётся стук в дверь. Заходит человек с подносом. На нём чайник, две чашки, сахар, печенье, конфеты. Мы молча следим за его действиями. Он ставит поднос на стол, наливает чай, и расставляет вазочки и чашки.

— Спасибо, Андрей Викторович, — благодарит Андропов.

Стюард и, возможно, адъютант удаляется.

— Почему Злобина? — холодными глазами игуаны смотрит на меня Андропов. — Потому что он использует тебя, как агента для получения информации, а ты его — как крышу для своих преступных деяний?

— Я к нему с большим уважением отношусь, — оставляю я без внимания свои преступные деяния. — За время совместной работы…

— Прекращай, — машет он на меня рукой. — Про совместную работу не надо. Значит, доверяешь ему?

Ну, а что делать-то, доверяю. Пока он меня не подводил, хотя, если честно, мы ещё и не попадали в по-настоящему серьёзные переплёты…

— Доверяю, — коротко отвечаю я.

— А из партийных руководителей? Нет, ты не думай, мне просто интересно, кого ты взял бы в преемники.

Нет, ты не думай. Понятно, советоваться со мной в этом вопросе не планируют.

— Не знаю. Может, поэтому я вам-то и раскрылся, что не знаю, на кого положиться можно.

— Ладно, погоди пока.

Он поднимает трубку и набирает номер.

— Леонид Юрьевич, ну ты где? Я жду-жду… Ах, Постов сказал. Этот может. Давай, приходи. У меня тут дружок твой.

— Э-э-э… — мотаю я головой, когда он вешает трубку

— Чего?

— Я тут с вами в неловкую ситуацию попал…

— Со мной? — поднимает он брови.

— Ну да, вам вот признался, а Злобину нет. Думаю, он на меня обидится.

Андропов усмехается, чуть качнув головой.

— Думает он. Нашёл о чём думать. Тут дела такие. Обидится. Не мальчишка обижаться. Вон до какой должности дослужился в свои… тебе сколько, кстати? Пятьдесят?

— Пятьдесят один.

— Ну, чуть младше его. Если б он думал о чужих обидах, то до сих пор в подполковниках бы ходил, в лучшем случае.

Уел, игуанодон.

Входит Злобин.

— Разрешите?

— Заходи, присаживайся, — говорит он и поднимает трубку. — Андрей Викторович, ещё чашечку принесите, пожалуйста.

Де Ниро, практически не улыбаясь, проходит к столу и садится напротив меня.

— Знаешь кто это? — кивает в мою сторону Андропов.

— Брагин Егор Андреевич.

— А ещё?

— Ещё? Других имён я не знаю. Мы его проверяли по всем статьям, так сказать.

— А ещё он Добров Егор Дмитриевич. Тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения.

— Он не выглядит, как восьмилетний ребёнок, — хмурится Злобин, пытаясь понять, в чём подвох.

— Не выглядит. Потому что он дожил до пятидесяти одного года и предположительно погиб под колёсами маршрутного такси в две тысячи двадцать втором году. Правильно я излагаю?

— Правильно, — сухо подтверждаю я и разворачиваю конфету.

«Кара-Кум». А чай-то подостыл уже… И слишком уж крепкий на мой вкус. Откусываю и прижимаю кусочек конфеты языком к нёбу. Она поддаётся, тает и коричневая начинка из какао, миндаля и тёртых вафель расползается, обволакивая рот вкусом и ароматом шоколада и ванили.

Всё суета. Всё суета. Всё суета. И всё уже много раз было на Земле. Наверное, и путешественники во времени уже бывали. Может, в КГБ целый список подобных перелётчиков, попадальщиков и попаданцев… Может быть это вообще тайный проект самого КГБ и сейчас меня…

— Ну, давай, расскажи Леониду Юрьевичу, — сбивает меня с мысли Андропов. — А то я перевру что-нибудь.

— В прошлый раз, когда я встречался с Юрием Владимировичем, — киваю я, — меня подвергли допросу с применением полиграфа. И психиатр осмотрел, правда один, так что можно ожидать ещё и консилиума в обозримом будущем. А вам я не говорил, чтобы избежать вот такого, как сейчас, взгляда, полного разочарования и сожаления.

Андропов кивает, подтверждая мои слова и подталкивает к Злобину картонную папку, по всей видимости с результатами исследований.

Я беру ещё конфету.

— Много сладостей вредно, — замечает хозяин кабинета.

— Вторая всего…

— Ну, давай, рассказывай.

Я рассказываю. Де Ниро, даже улыбаться забывает. Это прикол, Брагин? Опять твои фокусы? Что за бред? Ты это при Андропове рассказываешь?