Цель неизвестна

Это у нас такая игра. Я Лизе очередную главу, а наутро она засыпает несчастного сказочника градом вопросов. И не по тексту. Ничего непонятного в моем изложении он не содержит. Просто раньше с ней о подобных вещах и не пытались беседовать. В основном ее образование исчерпывалось грамматикой, арифметикой, началами географии с историей, немецким и французским языками, и на закуску танцы.

Считается, для девочки достаточно. Еще книжки. «Тристан и Изольда» — не худший вариант. Я-то считал, жанр женского любовного романа родился с появлением всеобщей грамотности. Оказывается, нет. Чисто ради интереса пролистал и понял — такого не потяну. Исключительно за большие деньги и с голодухи. В смысле, чтобы мне платили.

Проблема в том, что на троне сидит столь же дурно воспитанная тетушка. Самостоятельно Анна Иоанновна разве что подписываться умеет. В принципе не вредная и без особых заскоков женщина, судя по двум состоявшимся у меня с ней встречам. Вторая — с отчетом не так давно, при толпе придворных, уже не интимно.

Однако управлять государством она пытается на манер поместья. Встревает в мелочи, не замечая основного. Ну а про обращение с дворовыми девками — то дело нормальное. Бить по щекам, отправлять фрейлин лично стирать грязное белье или заставлять плясать себе на потеху — все же получше порки. Об этом мне исправно доносит Андрюха. Ему лучше знать.

К сожалению, в России много больше проблем и трудностей, чем в самом лучшем имении. Надо хоть слегка разбираться в финансах, а не издавать указы «с гневом», призывающие чиновников исполнять свой долг. Проку от них — как крокодилу от зонтика.

Недоимки по-прежнему не собирались, хотя здесь уж не вина государыни. Большинство долгов накопилось с бог знает каких времен. Ревизии подушные проводились несвоевременно, кто сбежал, кто помер, кто впал в нищету, а бюрократические колеса продолжали медленно и со скрипом крутиться. Чаще вхолостую, иногда перемалывая в кровавую труху невезучих.

— Так что?

— Проект для вашей тетушки.

Я надеюсь, она меня позовет на прощанье и получу шанс подсунуть лично в ручки. Вряд ли сразу подмахнет, но вдруг заинтересуется.

— О чем?

— Пока еще нет названия. Скорее всего, «О необходимости реформы российской гражданской грамматики».

Тут ударение именно на слове «гражданской». В Московской Руси вообще не было четких правил правописания (кроме немногих слов церковной традиции, но даже здесь были разночтения). Писцы корябали совершенно по-разному, на слух. Кто как хотел, тот так и рисовал.

С некоторых пор книги светского содержания выходят в виде собственноручно почерканном Петром Великим. Он исключил из алфавита «пси», «кси», «омегу», «ижицу» и другие буквы, изрядно облегчив мне вживание. Еще появились в текстах прописные (большие) и строчные (малые) буквы. Раньше писали все одинаково, и иной раз не разобрать, где слово или предложение заканчивается.

Встревать в дела церкви мне не по чину, но как минимум реформа грамматики один раз уже состоялась. Почему не попробовать вновь. Нельзя сказать, что сегодня все твердо знают грамматику. Многие продолжают писать как пожелают, употребляя даже в официальных указах «милостию не оставим», «с радостию своею… и без всеякаго». Оттого и меня за шиворот до сих пор не словили. Подумаешь, не так выразился. Главное — смысл доходчив.

Я, честно говоря, большинство школьных правил насчет «жи и ши пишутся через и», а также «уж замуж невтерпеж без мягкого знака» успел позабыть за отсутствием практики в Швейцарии, однако есть веши доступные и простые. Подогнать под себя алфавит, в первую очередь убрав буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), Ѵ (ижица) и І («и десятеричное»), вместо них использовать привычные в будущем Е, Ф, И.

Самое важное — избавиться от твердого знака Ъ (ер) на конце слова.

Когда слова шли сплошным набором, он требовался для разделения. Сейчас, с появлением пробелов, абсолютное излишество и необходимо исключить. Кроме всего прочего, серьезная экономия бумаги для типографии. Я даже специально пересчитал на трех страницах и привел в тексте среднее количество с дополнением, сколько места (страниц) Ъ занимает в итоге.

— Книги должны быть доступны для чтения, не вызывать отторжения иностранными выражениями, путающими смысл, и не содержать ненужного.

Лиза фыркнула.

— А что есть ненужное? — потребовала, глядя с превосходством поймавшего на страшной ошибке.

— Например, — с укоризной говорю, употребляя логику взрослого, не любящего, когда его сбивают, — желание уклониться от ответа. Я про столь настойчиво требуемую сказку. Все честь по чести закончил, а в ответ?

— Это неправильная сказка, — сердито отрезала Лиза, подходя ко мне и усаживаясь напротив, с той стороны стола.

— А какая должна быть?

— Со счастливым концом.