Цель неизвестна

М-да, с часами здесь напряженка. Право же, я не повар и не так часто этим занимался и в детстве. Но что может быть проще картошки? В любом виде и без особых изысков. Вкусно, сытно и никогда не надоедает. Главное — добавить маслица, соли и для особых гурманов — специи. Ну тут я уже пас. Какие и сколько — это по вкусу. Перец нормально, да в нынешние годы недешев. Перебьются.

— Пока не подрумянится, — поправляюсь. — Это называется «запеченная картошка». Теперь вареная. Гораздо проще. Вода кипит? Картошка помыта хорошо?

— Да, Михаил Васильевич, — пискнула девочка.

— Кладем тихонько в кастрюлю и оставляем вариться.

— До каких пор? — деловито потребовала внимательно наблюдающая за моими манипуляциями кухарка.

— Пока нож не будет легко входить. Ткни чуток сейчас. Ага, видела? Твердо. А в вареную без усилий войдет. Будет вам еще и жареная, а пока волоките мои сосуды.

Это очередной проект с дальним прицелом. Как обычно, вышло не очень. В мое время вообще и в нашем доме в частности прекрасно обходились без огорода и закатывания овощей на зиму. Уж что-что, а папаша при желании мог выписать и устриц из какой-нибудь Ниццы. А если они там по каким причинам не водятся — и с Тихого океана.

Честно сказать, он нас не особо баловал разносолами, оставшись верным вкусам своей пролетарской молодости. Селедочка, огурчики, картошечка. Конечно, мы посещали рестораны, изредка заказывали на дом, и я знаком с самыми разными кухнями. Но именно хорошо знакомый советскому человеку набор продуктов, ах да, еще салат оливье и котлеты, — это то, в чем трогательно сходились вкусы бабушки и папаши. И, естественно, к чему приучили меня вопреки стараниям муттер, выписавшей из самого города Парижу французского повара и заботящейся о правильном здоровом питании.

Суть в том, что я в очередной раз никогда не видел, не делал и представляю очень приблизительно технологический процесс консервирования. Зато прекрасно помню про длительность хранения. Несколько месяцев назад, когда дело вакцинации вошло в стабильное русло и превратилось в однообразную рутину, я на эту тему всерьез задумался. Зимой вечно не хватает овощей и фруктов. Летом, впрочем, тоже не особо хранятся за неимением холодильников. Консервы — очень даже подходящее направление.

Естественно, все, как обычно, оказалось непросто. Крышек герметичных из будущего пока не завезли. Жесть подходящая тоже в наличии отсутствия. Точнее, она имелась. В Германии, Австрии и Англии. Как ни удивительно, Москва находится в России, и здесь пока не научились делать подходящее для моих целей по цене и толщине. Выходил жутко тяжелый предмет, который вскрывать приходилось топором. Нож не брал. Я даже засомневался — жесть это или мне подсунули чистое железо. Ко всему еще банку запаивали свинцовым припоем, а я помню про отравление тяжелыми металлами древних римлян, пошедшее от свинцовых труб.

Отодвинул первоначальную многообещающую идею как не реализуемую на данном этапе и занялся стеклянными банками. Что, я не видел в магазинах банок и бутылок разных объемов и размеров? Нарисовать — плевое дело. А сделать — как раз нет. То есть по твоему капризу любой вид, но стекольных заводов в окрестностях Москвы я обнаружил целых три. Причем один из них находился в том самом Измайлове и работал на царское семейство, не беря заказов. И надо было видеть эти предприятия под гордым названием «завод»! Кустарные мастерские — вот для них самое лучшее наименование.

Короче, сделал Фома мне нужное. Он способен выдуть и изобразить из стекла хоть андроидный коллайдер, что бы это ни означало, нарисуй ты его и заплати. За такие деньги, что лучше бы не пытался.

А потом я еще два месяца занимался поиском правильной температуры при стерилизации (лопаются), длительности прогрева с содержимым внутри (опять лопаются). Сегодня полгода как последнюю партию закупорил. Пришло время окончательной проверки. Проделал дырку и понюхал. Кажись, нормально пахнет. Я, правда, не дегустатор. Сунул под нос первой попавшейся бабе, смотрит коровьими глазами и мычит.

— Шавку нашу сторожевую покличьте, — велю, — будем ее угощать. Ну чего стоите? Марш!

Теперь с места сорвались аж три. В глазах остальных разочарование. Не стану я жрать сразу мясное. Ну его. На то существуют другие подопытные животные.

— Акулина Ивановна, проследите.

Она молча вышла.

— Картошка уже спеклась, — говорю между тем, дирижируя кухаркой, — вынимаем, даем слегка остыть. Горячую в рот не суем. — Это скорее для проформы, никто и не рвется. — Теперь в одну руку соленый огурчик из бочки…

Огурцы, как и грибы, здесь жутко дешевы. Их при покупке считали чуть не возами. Зато соль для многих дорога. Поэтому и рассол не так распространен после пьянок, как мне прежде представлялось.

— …В другую картошку — и едим. Угощайтесь!

Количество зрителей неуловимым образом стремительно уменьшилось.

Из всех взяла одна кухарка. Она уже привыкла к моим пищевым выкрутасам и даже начала находить в них вкус. Все же не каждый может правильно сготовить и угодить.

— А ничего, — сказала с оттенком удивления, проглотив. — Скусно.