Цель оправдывает средства. Том третий

С которыми разбираться лишь мне.

С Палпатином и Вейдером. С Йодой. С юужань-вонгами. С этими ублюдками Харонами, кем бы они ни были. Не стоит и забывать о том, что где-то в галактике есть настоящий проход между нашей вселенной и вселенной Россумов. Сколько он пробыл открытым, пока я убивал Вишейта? Закрылся ли он, или сбросив туда труп Вишейта, я уничтожил лишь проекцию?

Одни вопросы, а ответы на них, как обычно, придется добывать самостоятельно. Как обычно — с горящей задницей.

Как обычно — через превозмогание и потери.

Надоело.

Подойдя к тупику, в который уперся коридор, потрогал металл, что отгородил меня от моих спутников. Дюрасталь с напылением из бескара. И понял я это отнюдь не благодаря Силе, а после нескольких попыток вырезать себе проход с помощью светового меча.

Потратив на это некоторое время (да, можно было просто выбить пластину и дело с концом, но где гарантия, что хрупкий дворец не сложится, как карточный домик?), добился результата и оказался внутри.

Как любят говорить порноактрисы: «Результат — на лицо».

Закопченное высокими энергиями помещение, пропахшее озоном, гарью, запахом остывающих тел и крови.

Много крови…

Перешагнув порог, услышал приглушенный плеск под ногами. Красная кровь, соединившаяся с сине-зеленой жидкостью, вытекающей из ран многочисленных тел Россумов, разбросанных по полу. Оторванные и отрубленные лапы и щупальца, перебитые кости, разорванные тела. Брызги крови на стенах, превратившиеся уже в потеки…

Выпотрошенная, словно банта на скотобойне Атрокса. Остекленевшие глаза Киры, чью грудь пробило щупальце Россума, в то время как она пыталась зажать рваную рану на груди Надии. Задушенная чужаком Ашара, руки которой удерживали еще две твари, закопченные до состояния угольков. Ветт, которую летающие твари насадили на обломок арматуры. Разорванное на куски тело Ларант, которым поживились плотоядные монстры из другой вселенной. Джейса, умершая от кровопотери, так и не сумевшая перекрыть чудовищную рану на горле. Обезглавленное тело Сатель, лежащее рядом и Кайли, которую буквально разорвали на куски мяса. Один из крылатых Россумов пытался поживиться мозгами, но сдох прежде, чем смог разорвать черепную коробку, в которую уже просунул свои когти, больше похожие на шипы.

Кристофсианский дроид PVK-67, он же Павлик, разорванный на несколько кусков, но все еще сжимающий в руках «Вику», перезарядку которой он так и не смог довести до конца.

Здесь пировала смерть. И пищи у нее было много.

Вздохнув, опустился на кусок камня, использовав его вместо стула.

Я не ощущал в этом месте Силы или чьих-то отголосков эмоций.

Этом место мертво, также как и все те, кто здесь защищался. Горькая утрата.

Заприметив ржаво-коричневый металл, пробивающийся сквозь куски россумских тел, притянул к себе голову НК-47.

Посмотрев в потухшие вокабуляторы дроида-убийцы, провел рукой по зазубринам и разрывам обшивки.

— Даже ты не уцелел, — тихо произнес я, погладив обнаруженную часть дроида Ревана. Отложив ее в сторону рядом с собой, приложил ладонь к лицу. Вырвал с корнем из креплений лицевую маску. В бессильной злобе отбросил ее в сторону.

Хотелось рыдать и выть от горя. Но слез не было. Лишь скорбь, бередящая душу. Уронив голову в ладони, попытался закрыться от увиденного. Но зрелище прочно осело в моем восприятии и раздражающий запах поражения не помогал отрешиться от увиденного.

— Это был великий бой, — раздался тихий, спокойный, пронизанный тысячелетиями мудрости голос. Я слышал его уже однажды. Он вправил мне мозги на место.

Оторвав ладони от лица, посмотрел на бело-голубую фигурку Призрака Силу, прячущую верхнюю часть лица под капюшоном. Но я слишком хорошо знал, кто передо мной.

— Пришла посочувствовать? — поинтересовался, не особо надеясь на правдивый ответ.

— Не она одна, — раздался низкий, наполненный властью и непреклонным желанием подчиниться, голос еще одной фигуры. Могучей, сильной, облаченной в некогда роскошные одежды, поверх которых колыхался плащ, соединенный толстой цепью. Его лицо — оскал черепа с пустыми глазницами — резко выделялся на фоне массивного шлема с витиеватыми рогами благородного кого-то там. — Ты хорошо потрудился, Рик.

— Крея, — я посмотрел на первую фигуру, — Марка Рагнос, — на вторую. — Все мои собутыльники по Бездне подтянутся?

— Нихилус не придет, — ответила Крея. — Не твой, а наш. Первый.

— Дарт Нихилус Первый, — раскатисто рассмеялся Марка. — Расскажу, он будет гневно шипеть от негодования.

— А я думал, ты его понимаешь, — признался, помня, что Нихилус, которого не понимал ни один адекватный разумный, будучи Раной в Силе, изъяснялся на древнем ситском наречии.

— В своем уме? — а череп умеет удивляться? — Я ничего не соображаю во всем том, что он шипит через свою маску. Суржик какой-то лопочет. Носит этот мешок с соплями перед лицом и ноет, жалуется, что никем не понят.