Целая вечность и на минуту больше-1

— Служу Отечеству! — отсалютовала Тарана, одновременно изогнувшись в почтительном поклоне. Нравится она мне: и симпатичная девочка, и в меру умная, и от Мехти не шарахается, хоть он и ездит на метро. А то, что не работает, так ведь и для этого привычка нужна, а у нее нет таковой.

— Байрам, а ты чем меня порадуешь?

— Шеф, вчера на конференции все в порядке было, пока этот, который руководил всем этим делом, не предоставил слово работнику МИДа.

— Спаси и помилуй Аллах! Чему была посвящена конференция?

— Я не совсем понял: там же все на английском было. По–моему, что–то о гражданстве.

— А разве синхронного перевода не было? — это уже Тарана заинтересовалась.

— Так мне ведь Арслан запретил через наушники синхрониста слушать.

— Ты понимаешь, Байрам, даже мне как–то смешно думать о том, что работник МИДа не знает английского. А когда люди видят дипломата, не знающего английского им становится не то, что смешно, а очень весело. Ладно, что ты думаешь насчет проблем предоставления гражданства? Нет, подожди, дай мне минуту, я должен осмыслить, что ты это озвучил на конференции.

— А я не озвучил, там был пресс–секретарь ОБСЕ, Айдын, твой однокурсник, он, когда увидел, что слово предоставили мне, сказал, что время поджимает и надо сделать перерыв на кофе. А после перерыва сразу сам взял слово.

Господи, пронесло, спасибо тебе. Надо позвонить поблагодарить Айдына, а то после того, как Байрам на конференции, посвященной очередной годовщине независимости Украины, отдал Крым России, я его две недели из кабинета не выпускал, все боялся, что ребята из наших посольств в России и Украине отловят его где–нибудь в коридоре и побьют.

— Мехти, как у тебя с обзвоном?

— Наконец добрался до стран Латинской Америки, там наших раз–два и обчелся. Может, не стоит с ними связываться?

— Вот обочти да обзвони сначала их, а потом решим, стоит с ними связываться или нет. Я до сих пор не знаю, какой бюджет у Съезда.

— А что, логистикой тоже будем мы заниматься?

— При мне попрошу не выражаться, — сказал Байрам, надвигаясь на Мехти.

— Успокойся, знаток русского языка, — сказала Тарана, — логистика — это дорога, гостиница, питание, в общем, все то, чем ты заниматься не будешь. Ни в коем случае.

Да, в прошлый раз, когда я поручил Байраму расселить гостей из Швеции, он в двухместный номер заселил мужчину и женщину. По его представлениям, все жители Швеции — это горячие парни и девушки, а представления у него сформировались после просмотра бесчисленного количества шведских фильмов, которые снимал далеко не Бергман. Это все я узнал на следующее утро, когда увидел советника министра иностранных дел Швеции в помятом костюме. Шведы, в свою очередь, решили, что это местный обычай, и даже не пытались расселиться сами по себе. Советник же, дабы не смущать коллегу, спал на диване одетым, чем и объяснял свой помятый вид.

Я тогда долго пытался, проследив всю родословную Байрама, рассказать все, что я думаю о всех его предках. Особенно о прямых предках, которые дали ему возможность появиться на свет. Впрочем, теперь он знает, что, если швед и шведка путешествуют вместе, это еще не значит, что перед ним шведская семья.

— Ты правильно понимаешь ситуацию, Тарана. И даже догадываешься, кто этим будет заниматься?

— Не без того, Арслан. Только мне нужен хотя бы приблизительный бюджет Съезда.

— У меня завтра встреча с министром по этому поводу. Будем надеяться, что это чуть больше, чем 10 долларов в день на человека.

Глава V. 11 февраля 2011 г. Пятница. День пятый

— Здравствуй, Арслан.

— Доброе утро, господин Министр.

— Итак, как прошла неделя? Чем порадуешь?

— Все идет по плану, господин Министр. Мы обзвонили почти все страны, где наши общины работают.

— Почему почти?

— Потому что в нескольких странах, где в посольствах нет работников нашего управления, нам не оказывают содействия.

— Да, аналогии нашего министерства с «12 стульями» каждый год просматриваются все четче и четче.

Я, скромно опустив голову, разглядывал узор на ковре. Еще полминуты, и я подпорчу кровь Рамизу, который хоть и младше меня, а уже сидит в Европе, правда, только первым секретарем, но все равно обидно. В принципе, в Польше у нас и проблем не было, мы на главу нашей общины там, как белорусские партизаны, вышли окружными путями, но случай–то подходящий.

— А в каких странах проблемы, говоришь?

— Вы знаете, со всеми остальными странами мы решили, задействовав личные связи, — тут я вспомнил про висящего в воздухе чеха и понял, что лететь мне в Чехию, если Барбара не ответит, но отвлекать внимание министра от Рамиза не хотелось, — но в Польше у меня ни друзей, ни знакомых.

Я почти не врал: друзей и знакомых в Польше у меня не было, а вот то, что друг главы общины — коллега племянника моей троюродной сестры, само собой, министру знать необязательно.

— Кто в Польше отвечает за работу с диаспорой?

— Рамиз Рамизов, первый секретарь.

— Разберемся, что у тебя еще?

— Господин Министр, я должен хотя бы приблизительно знать бюджет нашего Съезда, иначе нам дальше тяжеловато придется.