Целая вечность и на минуту больше-1

— Пообещай, что, когда умрет сам диспетчер, я лично позабочусь о том, чтобы на его похороны выделили четыре машины. Сделай все, чтобы они дали нам еще одну машину.

— Хорошо, обязательно.

— Я поеду на кладбище, договариваться насчет места. Да, и в почетный караул обязательно включи Вугара, помощника министра, позвони сообщи ему.

— Кто еще будет стоять в почетном карауле?

— По протоколу последние 15 минут сам министр. Вся церемония длится два часа, так что субботний день ты можешь испортить очень многим. Составь список и по телефону продиктуй мне. Все, я поехал.

Конечно, на мое счастье должен был ударить мороз, хорошо хоть земля не успела промерзнуть, а то работники похоронного бюро «Вечная жизнь» раза в два больше попросили бы.

Уже сидя в зале и пытаясь разобраться в том, что мне на ухо нашептывал немец, явно смущенный обстоятельствами нашей встречи, я пытался понять, что меня гложет.

Вроде, все в порядке, Вугару я выходные испортил: вон, стоит, меня взглядом буравит. Смотри, смотри, стану министром, первым же распоряжением отошлю в Белоруссию, из развлечений там один «McDonald's», как раз его уровень. Так, поблагодарю немца за помощь в организации Съезда и проедусь еще раз к месту будущего захоронения.

— Мехти, не хочешь съездить со мной на кладбище?

— А кто здесь останется за порядком присматривать?

— А за старшего останешься ты, Тарана. Да и скажи мне, пожалуйста, в какой стране мира смерть считается праздником избавления, раз ты надела платье, в котором я тебя последний раз видел на местном сабантуе, известном в народе как «венский бал»?

— А все равно я его больше никуда не надену. Или на бал, или на похороны. На бал я его уже надевала. А что, Арслан, вам не нравится, как я выгляжу?

— Мне не нравится, что чаще подходят к тебе поздороваться, чем к покойному попрощаться. Мехти, за мной.

Уже приехав на кладбище, я понял, что тревожное чувство только усилилось. Мехти, остановившись у края могилы, тоже нахмурился.

— Арслан, вы помните, какого роста был покойный?

— Ну, то, что он мог стать звездой баскетбола я помню. А что такое?

— Арслан, в эту могилу покойник поместится только в стоячем положении. Уложить его здесь не получится.

Черт! Я понял, что меня терзало все это время. Мне понадобилось мгновение, чтобы набрать телефон Тараны:

— Тарана, срочно обмерь тело.

— Чье?

— Покойника, твои параметры меня сейчас волнуют в последнюю очередь.

— Чем?

— Сантиметром, линейкой, собой, чем хочешь.

— Министр стоит у гроба.

— Дождись, пока он поедет на кладбище и измерь.

— О.K.

— Мехти, срочно измерь могилу.

— 2.20, уже измерил, пока вы с Тараной говорили.

— Чем?!

— Ремнем.

— Хвалю, орел.

Раздался писк входящей sms, на ней было три цифры — 240.

— Дерьмо! Сколько сейчас на кладбище могильщиков?

— Четверо, сейчас их приведут, я уже договорился.

Земля уже основательно промерзла, и я понимал, что за 15 минут, которые нужны кортежу, чтобы доехать от министерства до кладбища, четверым продолбить еще 30 сантиметров нереально. Если министр приедет, а основоположник нашей дипломатии не поместится в могилу, то лежать мне вместо него. Еще через три минуты мы с Мехти, стоя по пояс в могиле, копали с таким усердием, как будто это была могила моей тещи.

К тому времени, когда министр приехал, я и Мехти стояли у могилы, чинно склонив головы. Уже вернувшись в министерство, я поставил перед Мехти свой ноутбук и внес свою лепту в усовершенствование инструкции, надиктовав ему еще один пункт: измерять рост усопшего и соотносить с ним размеры могилы.

— Мехти, сегодня ты меня спас, куда бы я не поехал в качестве посла, ты поедешь со мной как третий секретарь.

Он испуганно вскинул на меня глаза и недоверчиво посмотрел:

— Вы серьезно?

— А иначе все министерство узнает, как у меня здорово получается копать могилы.

— Нет, я бы никогда…

— А зря, будь я на твоем месте, я бы так и поступил, если что пойдет не так. Как у нас обстоят дела с программой?

— Мы с Тараной расписали все два дня. Теперь надо договариваться с выступающими. Писать для них тезисы, сулить все блага, лишь бы пришли и выступили.

— А еще лучше писать не тезисы, а речи. Ладно, об этом в понедельник, завтра можешь отдыхать, на сегодня все.

Уже по дороге домой позвонил Байраму:

— Завтра в шесть утра перед моим домом и чтоб выглядел прилично. Не вздумай надевать свой костюм за шесть тысяч, а то из–за тебя нам иностранцы кредиты перестанут давать. Ты вызываешь чувство зависти у наших кредиторов, а не жалости.

Глава VII. 13 февраля 2011 г. Воскресенье. День седьмой

— Байрам, я тебя ждал в шесть, если бы ты мне понадобился в четверть седьмого, я бы тебе так и сказал.

— Извини, Арслан, пришлось переодеваться.

— Почему? Боялся, что для меня ты недостаточно хорош? Или все–таки надел костюм за несколько кусков?

— Так это же мой любимый костюм, ты мне и в МИД его не разрешаешь надевать, а сегодня воскресенье.

— Переодеваться пришлось?

— Угу.

— Ну хорошо хоть хватило ума переодеться, из–за этого ты мог и на полчаса опоздать.

— Правда?