Целебный яд

Достигнув островов Зеленого Мыса, расположенных против самой западной точки африканского континента, „Голландия“ миновала неудобную пристань на острове Сантьяго и на восьмой день отплытия из Тенерифе бросила якорь у острова Сан-Висенти, в большой, удобной и хорошо защищенной от морских ветров пристани Пуэрто-Гранде. Много тысячелетий тому назад морские воды залили широкий кратер угасшего вулкана и образовали удобную для стоянки судов бухту. Острова Зеленого Мыса населены реже и беднее Канарских. Они вулканического происхождения, климат их находится в полной зависимости от дующего из Сахары северо-восточного пассата. Земля здесь мало плодородная. Только некоторые виды кустарников и травы могут расти в неблагоприятных условиях недостаточного количества влаги. Дожди выпадают летом, преимущественно в августе. Неприветливость острова, голые скалы и скудная растительность не располагали к продолжительной стоянке, и клипер понесся по направлению к Кейптауну.

В зоне экватора жара стала невыносимой. Солнечные лучи падали отвесно, и на палубе все было раскалено. Человеку казалось, что он может расплавиться, как плавилась на палубе смола. Наступил штиль. Случалось, что за сутки корабль продвигался только на десять — двадцать миль. Паруса беспомощно повисли. Люди были измучены палящим зноем. Экипаж „Голландии“ старался использовать малейшее дуновение ветра, чтобы скорее выбраться из неприятной зоны затишья. Голые до пояса матросы все время обливались морской водой. В каютах было душно, и никто в них не заходил. Ночи проводили на палубе в каком-то тягостном полузабытьи. Корабль еле двигался. Блестящие изумруды бесчисленных небесных светил отражались в фосфоресцирующем зеленоватом море. Вода за кормой чуть заметно плескалась или тускло светилась, как расплавленный свинец.

В один из таких вечеров клипер фирмы „Ван Снуттен и К°“ пересек экватор.

Как только золотой серп луны высоко поднялся над горизонтом, первое ведро воды вылилось на голову самого младшего — юнги Августина, а следующие — на натуралиста Карла Хасскарла. Нил Куленс деликатно побрызгал морской водой волосы Аниты ван Снуттен. Таким образом был соблюден старинный обычай поливать водой каждого, кто впервые пересекает невидимую черту, разделяющую земной шар на две половины…

По этому же случаю был устроен общий ужин с большим количеством вин и закусок.

Капитан ван Петерсен избегал показываться на палубе. Постоянные задержки в пути и медленное продвижение вперед выводили его из терпения, и только любимый бренди приносил ему некоторое успокоение. Укрываясь от палящих солнечных лучей, он целые дни проводил в каюте наедине с бутылкой.

Анита ван Снуттен находилась в самом мрачном настроении. Никакой жизни, никакого разнообразия не было в эти томительные дни! Она нервничала от скуки и без всякого стеснения желчно придиралась ко всем, кто попадался ей на глаза.

Однажды в столовой к концу обеда она с возмущением сказала:

— Не может ли этот вонючий лимонад быть хоть немножко холоднее? Здесь меня, несчастную, никто не жалеет! Все делается как будто для того, чтобы это изнурительное путешествие сделать еще ужаснее.

Окружающие уже не обращали внимания на ее слова. Один только слуга-матрос подобострастно суетился около хозяйки корабля и сокрушался, что лимонад теплый и что у него нет возможности его остудить. Лимонад действительно был теплым, но под тропиками негде было достать льда!

— Барышня, вероятно, слышала, что под тропиками очень жарко, — старался объяснить он. — Даже если бы можно было достать немного льда, он тотчас бы растаял. Я до сих пор не слыхал, чтобы делались опыты в этом направлении.

— Чертов лимонад! — вскричала Анита ван Снуттен. — Вы все словно сговорились повторять мне одни и те же сказки! Суметь раздобыть холодный лимонад входит в ваши, а не в мои обязанности!

Сказав это, она с гордо поднятой головой направилась к выходу.

— Странная девушка, — заметил Клаас, обращаясь к откинувшемуся на спинку стула Хасскарлу. — Она как будто не желает проявлять никакой снисходительности. Мне кажется, что вы с вашими познаниями в области медицины могли бы помочь ей успокоиться. Я предлагаю вам попытаться. В противном случае… в противном случае, мне кажется, что я не выдержу ее капризов…

— Да… — колеблясь, ответил Карл. — Может быть, вы и правы, но мне думается, что ее изнеженный организм не в силах переносить это томление. Ведь здесь тропики!