Целестина, или Шестое чувство

Смех немедленно оборвался: все как будто осознали его неуместность в столь серьезный момент. Цеся надела свое старое пальто и выбежала из дома, провожаемая внимательными взглядами. На улице она оглянулась. Ну конечно, один только дедушка сумел сохранить достоинство Впрочем, скорее всего из-за своих корешков. Остальные высыпали на балкон и печально смотрели на нее виноватыми глазами. Так в наш цивилизованный век смотрят на корову, которую за веревку волокут на бойню.

Все это не особенно окрыляло.

Цеся дошла до Оперы, и тут ноги отказались ей повиноваться. В конце улицы уже виднелись припорошенные снегом деревья парка имени Монюшко. Ох, неужели он там, среди этих деревьев? Неужели уже ждет - или не ждет?

Цеся стояла, переминаясь с ноги на ногу, и колебалась.

В конце концов она решила, что в парк пойдет, но только не к памятнику. Она зайдет бородачу со спины, с той стороны, откуда он ее ждать никак не может. Просто проверит, там ли он. Если пришел на свидание, значит, Целестина Жак все-таки представляет собой некую ценность как женщина. Объективно.

И она пошла вниз по улице. На снег ложились голубые тени, солнце уже клонилось к закату. Оранжевые лучики, прорываясь сквозь заснеженные кроны деревьев, слепили глаза. Парк был уже совсем близко и Цеся, спохватившись, остановилась.

Она стояла на перекрестке, против которого плавно закруглялась ограда парка. Отсюда был отчетливо виден стоящий на высоком постаменте бронзовый бюст Монюшко, окруженный буйно разросшимися туями и кустарником. Затаив дыхание, Цеся спряталась за столбик со светофором и из этого укрытия бросила взгляд на другую сторону

Возле памятника никого не было.

Никого...

Так, значит. Объективной ценности как женщина она не представляет. Это она знала давно, но почему-то сейчас особенно остро ощутила разочарование.

А может быть, она просто-напросто опоздала? Может, он уже был и оставил какую-нибудь весточку?

Не хватает только, чтобы он увидел, как лихорадочно она его высматривает.

Нужно где-нибудь спрятаться. О, можно там, за кустиками позади памятника. Если бородач придет, она позволит ему немного подождать и, когда он начнет проявлять беспокойство, осторожно выберется обратно на дорожку и с независимым видом выйдет на лужайку перед памятником.

Цеся перебежала мостовую в недозволенном месте, перескочила через низкую ограду, продралась сквозь живую изгородь и скользнула за кусты, сзади подступавшие к памятнику.

Влетела она туда столь стремительно, что сбила с ног какого-то типа в дубленке: он повалился лицом в снег и теперь, цепляясь одной рукой за ближайший кустик, силился подняться.

Цеся почувствовала себя страшно неловко. Бедняга. Но откуда она, с другой стороны, могла знать, что за этими туями кто-то прячется?

- Извините, - пробормотала она, протягивая лежащему руку помощи. Пострадавший, вероятно сторож или садовник, совершенно ошеломленный, ухватился за нее и стал подниматься.

- Черт подери! - с яростью произнес он, вставая на ноги. - Что это за манеры?! - И, смахнув с лица мокрый снег, протер глаза. - Ну, знаешь, малявка! - презрительно добавил он, поглядев на Цесю.

И тут у Цеси захватило дух. Перед ней, на расстоянии вытяну руки, стоял во всей своей красе бородач! Стоял, глядя на нее своими бездонными глазами, и не узнавал!

"Мое пальто", - мелькнуло у Цеси в голове. Да, синее пальто со школьной эмблемой на рукаве и серым кроличьим воротником, старая шапка, надвинутая на неподведенные глаза, бледные губы до неузнаваемости изменили ее, превратив в совершенно другого человека.

- Мне правда очень жалко, - сказала она. - Надеюсь, с вами ничего не случилось. - Подождала минутку и, не получив ответа, сочла, что может отойти. - До свидания.

После чего перелезла через сугроб и выскочила на лужайку перед бюстом Монюшко.

Постепенно она начала осознавать весь комизм ситуации. "Только со мной такое могло случиться, - подумала Цеся. - Ну и прекрасно. Моральная проблема разрешилась сама собой". Неудержимый смех подступил к горлу, и Целестина громко прыснула.

- Минуточку! - крикнул ей вслед бородач. Он выбежал из-за кустов и торопливо ее догонял. - Куда идешь, малышка?

Цеся посчитала, что вовсе не обязана отвечать.

- А у тебя ничего ножки, - одобрительно заметил бородач. - Послушай, кроха, хочешь пойти в кино?

В Целестине взыграло чувство юмора, искавшее выхода, как бyшующее в плите пламя.

- Нет, знаете, - ответила она, - не хочу. Вы не слишком-то любезны.

- У меня есть лишний билет, - сообщил бородач.

- Что, девушка подвела?

- Скажешь тоже! - воскликнул он крайне самоуверенно. - Я ни с кем не договаривался.

- Тогда зачем было прятаться в кустах?

Бородач растерялся:

- Ну ладно. Я ее оттуда высматривал. А она не пришла.

Цесе давно не было так весело.

- И что же, во мне вы нашли достойную замену? - спросила она, всеми силами стараясь сдержать смех.

- Ну и ехидна же ты, - смутился бородач. - Ладно, пошли в кино. Я тебя прошу.

Целестинино сердце растаяло, как мороженое на батарее. "О несравненный, восхитительный бородач!"