Цели и решения

Дело было в канун 1985 года, а в 1994-м мы с Ким были уже свободными. Ларри продолжал строить свою компанию, которая в 1996 году была признана журналом «Inc.» одной из самых быстрорастущих. В 1998 году, в возрасте 46 лет, он продал ее, отошел от активной деятельности и устроил себе годичный отпуск.

Каждый раз, когда я рассказываю эту историю, мне всегда задают один и тот же вопрос: «Но как? Как вы этого добились?» И я отвечаю: «Дело не в том как, а в том, зачем мы с Ким это сделали, – и добавляю: – Без этого зачем не было бы никакого как».

Я действительно считаю, что причина наших поступков важнее, чем способ их совершения. В данном случае за нашим решением стояло мое желание бросить вызов сомнениям, лени, своему прошлому. Это было то самое «зачем», которое дало силы для «как».

Богатый папа часто говорил: «Многие спрашивают меня, как можно что-то сделать. Раньше я обычно отвечал им, но потом понял, что, даже если расскажу, они в большинстве случаев все равно ничего не будут делать. До меня дошло, что главное – это не как я что-то делаю, а зачем. Поняв зачем, ты поймешь и как». Он также говорил: «Люди не делают того, что могли бы, только потому, что не понимают, зачем это нужно. Поняв зачем, они без труда поймут как. Но вместо того чтобы заглянуть в себя и разобраться, зачем им нужно богатство, люди, как правило, ищут легких путей. Вся проблема в том, что легкие пути обычно заканчиваются тупиком».

В тот вечер, сидя в холодной хижине в горах и слушая Ларри, я не раз ловил себя на том, что мысленно спорю с ним. Всякий раз, когда он говорил: «Давайте поставим перед собой цель, изложим ее на бумаге и выработаем план», я слышал внутри себя возражения, и звучали они примерно так:

• «Но у нас совсем нет денег».

• «Я не могу этого сделать».

• «Я подумаю об этом в следующем году или когда мы с Ким сможем где-нибудь обосноваться».

• «Ты не понимаешь нашей ситуации».

• «Мне нужно еще время».

На протяжении многих лет богатый папа преподал мне много уроков. Один из них был следующим: «Если ты заметишь, что противишься хорошей идее, немедленно прекрати спорить с собой».

В ту ночь, когда Ларри продолжал развивать идею относительно того, как разбогатеть и пораньше отойти от дел, я вспомнил это предостережение. Богатый папа говорил: «Если люди чего-то хотят, но при этом ты слышишь от них что-нибудь типа “Я не могу себе этого позволить” или “Я не могу этого сделать”, значит, у них большая проблема. Какого черта человек говорит: “Я не могу себе этого позволить” или “Я не могу этого сделать”, если речь идет о том, чего он хочет? Почему он отказывает себе в том, что ему нужно? В этом нет никакой логики».

Слушая, как потрескивает огонь в камине, я вдруг понял, что сопротивляюсь собственным желаниям. «Почему бы и в самом деле не отойти от дел богатым и как можно раньше? – спросил я себя. – Что в этом плохого?» Мои мысли начали постепенно проясняться, и я снова обратился к себе: «Так почему же я противлюсь этой идее? Почему спорю с собой? Ведь это хорошая идея. Я говорил о ней годами. Я действительно хотел отойти от дел к 35 годам, а теперь мне уже почти 37 лет, а я даже не приблизился к этому моменту обретения свободы. В сущности, я почти разорен. Так почему я тогда упорствую?»

Сказав себе это, я понял, почему противился хорошей идее. Когда мне было 25 лет, я запланировал разбогатеть и отойти от дел в возрасте 30–35 лет. Это было моей мечтой. Но когда мой первый бизнес по изготовлению нейлоновых бумажников на липучках потерпел крах, мой дух был сокрушен и у меня значительно поубавилось уверенности в себе. В ту ночь, сидя у огня, я понял, что именно сомнения в себе заставляли меня спорить с самим собой. Я противился мечте, осуществить которую мне так хотелось.

Я спорил с собой, потому что не хотел снова испытать чувство разочарования. Я спорил с собой, желая защититься от боли, которую может причинить большая мечта, не воплощающаяся в жизнь. Я уже мечтал когда-то и потерпел поражение. В ту ночь я понял, что противлюсь еще одной неудаче, а не мечте.

– Ладно, давай поставим большую цель, – спокойно сказал я. Мне уже не хотелось спорить с хорошей идеей. Какие-то возражения все еще были, но я не собирался позволять им меня остановить. В конце концов, это всего лишь спор, который я вел с самим собой и ни с кем другим. Маленький человечек, сидевший во мне, возражал человеку, который хотел расти и развиваться.

– Хорошо, – сказал Ларри. – Кажется, нытье закончилось. А то я уже действительно начал за тебя беспокоиться.

Причина, по которой я решился на такой шаг, заключалась в том, что я нашел свое «зачем». Я понял, «зачем» мне надо это сделать, хотя в тот момент и не знал «как».