Целитель #11

— Привыкните, Валерий Николаевич! — жизнерадостно сказал он. — Я-то с самого начала на «Лучах», «Союз» только в макете видел. Да нормально всё… Постажируетесь — и пересядете в кресло командира!

— Что-то мне подсказывает… — мрачно заворчал Кубасов. — Это мой последний полет. Возраст, Паша, возраст! «Вверх таких не берут», хе-хе…

— Да ладно вам!

Успокаивая старшего товарища, Павел немного гордился своим новым статусом. Командир-то он! Пилотируемому варианту ТКС года три всего, а он уже и на «Луче-1» слетал, и на «Луче-2» инженерил. Теперь, вот, и вовсе в «капитаны» выбился.

Понятно, что сразу не освоишься. ТКС вдвое длинней «Союза», а тяжелей — втрое…

Интерком отчетливо щелкнул.

— Ключ на старт! — глухо пробубнил руководитель пуска.

— Есть ключ на старт! — браво отрепетовал Кубасов.

— На борту порядок, — солидно доложил Почтарь. — К старту готовы.

— Внимание! Протяжка один.

— Есть протяжка один!

Павел представил себе, как в этот самый момент тысячи датчиков шарят по огромному телу ракеты, выискивая малейший, микроскопический разлад.

«И не найдут! Тьфу-тьфу-тьфу…»

— Продувка.

— Есть продувка!

Зачмокали пневмоклапаны, прошипел, просвистел по магистралям аргон. Чисто!

— Ключ на дренаж.

— Пуск!

— Протяжка два.

— Есть протяжка два!

Почтарь быстро облизнул пересохшие губы. Минута до старта…

— Контакт «Земля — борт»!

— Зажигание!

— Предварительная…

К ушам притек чудовищный грохот огня, бьющего из дюз. Передвижная ферма обслуживания разъезжается по рельсам, бросая ракету висеть на столбах пламени.

— Промежуточная… Главная… Подъем!

«Поехали!» — детское ликование рывком смело мысли и загасило тревоги. Ракета качнулась, зависла на два удара сердца — и потянула, потянула вверх.

— Подпрыгивает «Пятисотка»… — выдавил Кубасов, одолевая перегрузку. — Тангаж и рысканье в норме…

Павел хотел было ответить в манере старого космического волка, но лишние «же» наседали, давили бесцеремонно и тяжко, застя свет, оттягивая щеки.

— Полет устойчивый, — упрямо просипел Павел. — Давление в камерах сгорания — в норме…

Вторая ступень, отделяясь, увесисто дала под зад.

«Вверх, вверх, до самых высот…»

— Есть сброс обтекателя…

— Триста двадцать секунд… Активный участок полета завершается.

Небо в иллюминаторе потемнело, словно в грозу, наливаясь чернотой. Занялись первые звезды.

— Есть отделение корабля от носителя!

«Земля… Кака-ая… Круглится…»

— Пятьсот тридцать секунд. Полет нормальный, — скучный голос Кубасова разрушил весь «романтизьм». — Корабль вышел на полярную орбиту.

Тот же день, позже

Околоземная орбита, борт ДОС «Алмаз-4»

— Вижу светящуюся точку — вправо на полтора деления от центра.

— Дальность десять километров. Идет разгон, — браво отрапортовал Кубасов, как бы между делом, и продолжил расписывать земные красоты. — Самая чистая атмосфера — над западом Тихого океана. Почему, не знаю. Над континентами она более мутная, особенно над Европой. Очень чистая в горах, а самая прозрачная над сушей — над Австралией и в районе Камчатки… Нет, над Австралией все равно чище, и песок там тоже очень чистого цвета… такого… светло-желтого… Да сам увидишь.

Почтарь с удовольствием кивнул. Пускай их «вторая основная экспедиция» засекречена, и фото экипажа «Луча-3» не напечатают в «Комсомолке», но Земля-то останется прекрасной и удивительной! Огненные россыпи ночных городов… Малахитовые воды вокруг Кубы… Выжженные плато Тибета цвета корицы…

Всё это будет его! Как-то у него поинтересовался один нищедух, не разумея, что же такого ценного в «неосязаемых впечатлениях»? А вот того! Еда — на день, одежда — на сезон, а впечатления — на всю жизнь!

— Двигатель включился, — прислушался он, тая улыбку. — Немного подрагивает, подрагивает машина… Переходим к сближению.

— Есть! — отчеканил Кубасов.

— Станцию наблюдаете? — справились с Земли.

— Да вон она! — Павел сбился с «космического» тона, и мигом построжел. — Станцию наблюдаем. Дальность пять тысяч метров. Крен девяносто градусов.

— Цель точно по центру, — поддакнул Кубасов. — Сближение идет нормально. Набирается скорость.

Маленькая искра орбитальной станции сияла, как самая яркая звезда неба. Сильно вытянутый носовой отсек «Луча» чуть заслонял ее, но оптика не врала — блеск «Алмаза-3» дрожал в перекрестье визира.

— Дальность одна тысяча метров. Крен постепенно выбирается.

— По нашим данным, — подключился ЦПУ, — у вас всё идет штатно.

— Всё в норме, — подтвердил бортинженер.

Вспыхнула надпись «Наличие цели», и Почтарь начал разворот.

— Есть захват!

— Дальность триста девяносто метров… Скорость три метра в секунду. Идем в графике.

Раскинув полупрозрачные крылья солнечных батарей, станция наплывала из черноты. Напряг дал себя знать — на лбу у Павла выступил пот, собираясь в мелкие горошины.

— Дальность? — расклеил он дрогнувшие губы.

— Дальность двести метров, — доложил Валерий Николаевич. — Наддув в норме. Подходим к станции.

— Идет торможение… Корабль готов к стыковке. Заметно работают движки — такие вспышки, вспышки идут… Вижу стыковочный узел, подсвеченный!