Целитель

Я натянул капюшон и приложил телефон к уху, защищая от дождя, и снова включил запись тех звуков. Медленно шагая вдоль берега к северу, я прибавлял и снова убавлял звук. Мой взгляд был прикован к шести-, семи- и восьмиэтажным многоквартирным зданиям на самом берегу. Я пытался взвесить и свести воедино множество не связанных между собой вещей: последний телефонный звонок Йоханны, звуки, которые, скорее всего, были шумом ветра и волн, координаты Целителя, которые пыталась отыскать моя жена, и свои инстинкт и надежду. Полагаясь на все это, я продолжал вышагивать вдоль дождливого берега под ветром. Мои ноги в туфлях промокли насквозь и ныли от холода. Я все еще не понимал, с чего начать.

Как оказалось, дома вдоль побережья находились в неожиданно хорошем состоянии: во многих квартирах горел свет, и всему этому великолепию можно было найти по крайней мере два объяснения. Во-первых, мы находились на побережье, в часто затапливаемом и поэтому приспособленном к затоплениям районе. Во-вторых, здесь жили состоятельные люди. Хотя во многих аналогичных случаях жители таких домов давно должны были отправиться куда-нибудь на север, пережидая там, пока взамен нынешним несчастным дням снова придет период благополучия.

К вертикально возвышающемуся холму была приделана стальная лестница. Я поднялся по ступеням наверх, на небольшую площадку, окруженную стальным ограждением высотой примерно по пояс. Там я обнаружил пару бинокуляров, обращенных в сторону моря, и навел один из них на воду. Наверное, в солнечный день с помощью оптики можно было бы смотреть далеко в сторону горизонта. Сейчас же мне ничего не было видно.

Я развернулся. Прибрежное кафе находилось примерно в двух сотнях метров отсюда и примерно в пятидесяти метрах от ближайшего жилого дома. Я отвел телефон от уха и прислушался.

Резкий соленый запах морской воды и ритмичные звуки волн, бившихся о берег, успокаивали, несмотря на ветер и дождь.

Я спустился по лестнице и направился обратно в сторону ждущего меня такси.

Когда находился на полдороге, примерно в ста метрах от скалы и в ста метрах от машины, я неожиданно попал в луч света и, остановившись, услышал тяжелые шаги.

Я увидел перед собой двоих мужчин, держащих в руках мощные яркие фонари, которые, казалось, они подняли к самым плечам. Мужчины ничего не говорили. И я тоже молчал. Говорили только море и ветер, стараясь перекричать друг друга. Ни один из мужчин не сдвинулся с места. Они стояли передо мной, один справа, второй слева. Наверное, они специально так остановились, достаточно далеко от фонарей друг друга, чтобы не слепить напарника лучом. Сейчас оба луча света скрестились там, где стоял я.

Ослепительный луч заставил меня опустить голову. Я не заметил дубинки, пока она не ударила меня слева, в районе почек.

Я упал на землю и пытался вдохнуть воздух, парализованный застигшей меня врасплох болью.

— Что вы здесь делаете? — услышал я голос над собой.

Я попытался сказать, что не хотел никому причинять вред, что просто прогуливался. Но прежде, чем заговорил, я почувствовал, как мне в живот врезался окованный сталью носок армейского ботинка. Из легких тут же исчезли последние капли кислорода. Слепящие лучи фонарей, слегка вращаясь, продолжали держать меня в перекрестье.

— Зачем ты здесь болтаешься?

— Тебе что, заняться нечем?

— Нам здесь не нужны никакие чертовы беженцы.

Я снова попытался что-то ответить, но изо рта выделялась только слюна; я просто не в силах был выговорить хоть слово.

— Попрошайка.

Пинок по ребрам.

— Неудачник.

Удар дубинкой по правой почке.

— Доходяга.

Удар ногой в пах.

Мне ничего не было видно. Я мог только слышать слова, в которых сквозила ненависть, и перевернулся на живот. Последовал еще один удар по спине.

— Тебе повезло, что сегодня здесь больше нет никого из наших.

— Ты еще легко отделался.

— Мы могли бы просто прикончить тебя.

Послышался смех. Дубинка ударила меня в левое ухо. Стало горячо, и я сразу же оглох. Новый взрыв хохота.

И потом я услышал третий голос, принадлежащий молодому мужчине, который выкрикнул по-английски:

— Назад, или я буду стрелять.

Лучи фонарей исчезли.

— Теперь пошли отсюда. Уходите, или пристрелю.

Снова послышались тяжелые шаги, на этот раз удаляющиеся.

— Идите-идите.

Раздались более легкие шаги, которые приближались ко мне. Чьи-то руки схватили меня за куртку, рванули вверх.

— Вставайте.

Я попытался встать, но это было не так просто.

— Идите в машину.

Я куда-то провалился, сначала сел, потом рухнул ничком. Позади меня что-то хлопнуло. Мир вокруг качался, я перевернулся на спину, потом на бок, ударившись обо что-то лбом.

— Теперь давайте убираться отсюда.

Я все понял. Конечно, я был внутри машины. В такси Хамида.

— Они чуть вас не убили.

Я снова перевернулся на живот, потом наклонил голову. Меня стошнило прямо на пол.

— Черт. Теперь нам действительно лучше поторопиться.

Я изо всех сил старался не потерять сознание. Я даже попытался держаться за дверную ручку и попробовал открыть глаза. Но у меня ничего из этого не получалось.

— Мы будем на месте через пятнадцать минут, всего через пятнадцать минут.