Целитель. Приорат Ностромо

Гальцев покосился на него, и смешно пожевал губами, отчего седые усы зашевелились.

— Здравствуйте. Как дела в институте?

— В штатном режиме, — усмехнулся Карлайл. Прислонив ружье к вывороченному комлю, он протянул руки к огню и пошевелил пальцами. — Тех, кто не ушел с Гариным, я сразу повысил. Набрал человек пятнадцать… Все из Новосибирска, старшие научные сотрудники. Я с ними работал, знаю. Сейчас убалтываю… э-э… веду переговоры с молодыми дарованиями из ленинградского Физтеха. Так что… Где убыло, там и прибыло. И мы уже разворачиваем работы! Теория дискретного пространства… Дзета-пространственная транспозитация… О, это станет если не переворотом в науке, то прорывом!

— Это я и хотел услышать, — спокойно кивнул Гальцев, снимая сохнувшие над огнем рукавицы. — Высохли уже… — натянув их, он хлопнул руками по коленям, и сказал: — Вот что, Аркадий Ильич… С вами приятно иметь дело. Трезвый, расчетливый, холодный ум — и наполеоновские амбиции! Великолепное сочетание! И, насколько я понимаю, вы не воспринимаете пост директора НИИВ как вершину карьеры?

— Отнюдь, — Рон с интересом поглядел на кандидата в члены ЦК.

Тот величественно кивнул.

— Смотрите… Марчук временно, как и вы, исполняет обязанности завотделом науки вместо снятого Гарина…

Карлайл бесстрастно проглотил упоминание о своем статусе ВРИО.

— … Я организую ваше назначение ему в замы, — выкладывал Гальцев. — Не лично, а… через товарищей. От вас потребуется отменная работоспособность, оперативность и смекалка. Марчук благоволил Гарину, и вам будет нужно… Нет, не понравиться Гурию Ивановичу, а просто стать ему полезным, реально облегчить жизнь! Вот и всё. Что же до остальных «цекистов»… Беспрекословно следуйте тамошним правилам, льстите и прогибайтесь, станьте своим! И тогда, если всё сложится, вы займете должность завотделом науки. — Он снисходительно усмехнулся. — А унизительный привкус временного статуса постепенно забудется. Согласны?

Мрачные огоньки в глазах Рона вспыхнули, и погасли.

— Согласен, — твердо обронил он.

** *

Прогоревший костер аккуратно затоптали, и Виктор Сергеевич ворчливо сказал на прощанье:

— Нас не должны видеть вместе. Поезжайте минут через двадцать-тридцать…

— Понял, — с готовностью закивал Аркадий Ильич.

Он проводил глазами широкую спину Гальцева, что ломился через хрусткий кустарник, и запрокинул лицо, глядя в синеву, где медленно извивались облака, гонимые ветром.

С глухим дребезгом хлопнула дверца «Волги». Зафырчал мотор. Взревывая, машина одолела кочки и выехала на заброшенную лесовозную дорогу. Шум мотора стихал, словно растворяясь в лесу, пока не растаял совершенно.

Охотник вздохнул. Сколько бы не минуло времени с его аварийной транспозитации, он раз за разом убеждался, что тогда его «постигла удача». Чего бы он добился в Америке, кроме неприятностей? А здесь…

Умный человек, не отягощенный комплексами, именно в СССР добьется максимума того, на что способен. Да он уже вхож в высшее общество Советского Союза! А дальше — больше. Если Гальцев (та еще сволочь…) не подведет, то перед ним откроются бесподобные, небывалые перспективы. Кандидат в члены ЦК… Член ЦК… Секретарь ЦК… Кандидат в члены Политбюро…

«Ужас и восторг!»

Улыбаясь по инерции, Панков глянул на часы. Пора, однако.

Он неторопливо забросил на плечо «зауэр», и пошагал, обходя заросли кустарника. «Нива» вписалась между двух могучих елей, да так, что колючие лапы укрыли машину зыбкой тенью.

Уложив ружье на заднее сиденье, Аркадий сел за руль и завел движок. Глаза привычно скользнули по приборам. Бензина полно…

Стартер ворохнулся — и поршни, суча шатунами, провернули коленвал, пуская дрожь и разнося механический рев.

Погоняв мотор, ВРИО директора и будущий заместитель заведующего отделом ЦК тронулся, выворачивая к наезженной колее. Мысли о блестящей будущности умасливали мозг, заглушая позывы бдеть.

Как только «Нива» скрылась за поворотом, из чащи выехал неприметный, зачуханный «уазик» и покатил следом.

Глава 8

Среда, 13 января. День

Гвинейский залив, борт АТАВКР «Свердловск»

Ночные побудки дали о себе знать — Гирин не выспался. Обычно он боролся с таким «недугом» по-деревенски, зачерпывая руками ледяную водичку и омывая лицо. Ух, и продирало морозцем!

Вот только тут не Заполярье — и из крана с наклейкой «хол.» брызжет теплая струя… Тропики.

Помог капитан 3-го ранга Фролов, бывший командир Ивана — он перед самым походом перевелся из Камрани. Похохатывая, «Фрол» заварил Гирину крепчайший кофе.

— Не знаю уж, как там эфиопский с бразильским, — фыркал каптри, нависая над джезвой, — а только куда им до вьетнамского!

Иван выдул чашку горячего чернущего настоя — и сердце зачастило. Зато и дремать не тянуло больше. А миокард угомонится…

— Спасибо! — выдохнул капраз, и ухмыльнулся: — Разбудили!

Решив позавтракать как-нибудь потом, скажем, в обед, он поднялся наверх, минуя ходовую рубку. Привычно махнул вахтенным, тянущимся во фрунт — не на параде, чай, ОБК ведет боевые действия. А на войне, как на войне, тут все — товарищи…