Целитель сердец

— Нет. Я хотела пройтись по магазинам и купить ей подарок. Скоро у нее день рождения. Может быть, вам захочется пойти со мной?

— С большим удовольствием. — Трише стало легче на душе. — Я тоже должна выбрать ей подарок.

Магазины были шикарны. Для мужчин там предлагался широкий ассортимент товаров, включая дорогие тонкие рубашки, галстуки в строгом стиле, халаты с отличными шейными платками в тон, золотые зажигалки, ботинки и перчатки ручной работы.

Для женщин Триша нашла все — от прозрачных пеньюаров до потрясающих вечерних платьев и диадем. Спокойная утонченность, безупречные, очаровательно вежливые продавцы, сказочный выбор товаров и устланный толстыми коврами зал — все это заставляло говорить шепотом.

Триша купила для Мари-Роз прекрасную тонкой работы дамскую сумочку из кожи ящерицы, раскрашенную под мрамор, а тетя Селеста выбрала французские духи и изысканный пеньюар, который, она заметила, всегда является долгожданным подарком. От цены, которую та за него заплатила, у Триши перехватило горло. Она и так заплатила за сумочку больше, чем могла себе позволить, но, по сравнению с расходами тети, ее траты казались копеечными.

Они пили чай в очаровательном ресторане в одном из магазинов для изысканной публики и смотрели вниз на Сену, сверкавшую под голубым небом, вдали виднелись шпили Нотр-Дам.

— Пока нет новостей от родителей Мари-Роз? — спросила тетя Селеста, надкусывая свое любимое кремовое пирожное.

Триша покачала головой.

— Что ж, отсутствие новостей — тоже хорошие новости. — Далее ее спутница завела разговор о своем муже, — Он умер два года назад и был похоронен в море. Он на протяжении многих лет не знал, что такое отпуск. На первом месте у него всегда была работа. Он очень преуспел, зарабатывая так много денег, которые мы никак не могли потратить. Он не слушал, когда я просила его беречь себя. — Лицо тети Селесты напряглось от боли, которую она вспомнила. — Два года назад с ним случился небольшой сердечный приступ, и врач посоветовал совершить морское путешествие с тем, чтобы он мог по-настоящему отдохнуть от тяжелой работы. Мы провели на море неделю, когда с ним произошел новый приступ, приведший к немедленной смерти.

Триша выразила сочувствие:

— Вам, должно быть, его ужасно не хватает.

Тетя Селеста подернула плечами в незнакомом Трише жесте:

— Сейчас не так сильно. Он нечасто бывал дома лишь изредка между деловыми поездками, так что я привыкла жить своей жизнью. А вот с матерью Мари-Роз все обстоит иначе. Она сопровождает своего мужа всюду, но мне никогда не доставляла удовольствия жизнь на чемоданах. Я слишком люблю свою собственную постель. У нас так и не было детей. Какой смысл, если папы не бывает дома? Детям необходима отцовская любовь не менее материнской.

Триша была полностью согласна с ней и думала, как приятно и легко иметь столь практичный взгляд на жизнь и придерживаться его. Однако при этом она сожалела, что француженка отказала себе в радости материнства. Возможно, ее муж проводил бы больше времени дома, если бы его там встречали дети.

Они приятно провели день, и, когда расставались, тетя Селеста сказала, что они должны все повторить как-нибудь в будущем. Триша вернулась на виллу и обнаружила, что Гортензия поставила букет Рива в высокую глиняную вазу в ее комнате. Высокие величественные цветы были похожи на восковые и имели столь же отрешенный вид, как и Рив.

На следующий день перед обедом зазвонил телефон. Триша подняла трубку с чувством странного ожидания.

— Триша? — Низкий вопрошающий голос на другом конце вызвал дрожь в ее теле, и она ответила едва слышно. Его голос звучал сильно и ясно. — Я сегодня не увижусь с вами в больнице. Меня ждут несколько операций. Вы слышите меня?

Как могла она не слышать, когда каждое его слово пронзало ее, словно меч!

— Да, я слышу вас, — ответила она твердым голосом, ругая себя за то, что глупо ответила на его первый вопрос едва слышно и давая повод думать, что связь плохая.

— Я заеду за вами завтра вечером в половине восьмого. Мы пойдем в оперу на «Фауста». Его дает отличная труппа, и, думаю, вам понравится. Вы любите «Фауста»?

— Люблю. Кстати, это одна из моих любимых опер.

— Bon. — Он сделал паузу. — Вы встретили какого-нибудь знакомого у кафе «Де ла Пэ»?

— Да. Мадам Байи. Она ходила по магазинам в поисках подарка для своей племянницы. Я пошла с ней. Потом мы пили чай в очаровательном ресторане с видом на Сену. — Вдруг она оборвала себя. Она тараторила, словно школьница, которую угостила любимая тетя. Он подумает, что она ужасно наивна. Какая же она идиотка, что позволила этому человеку так легко влиять на свои чувства. Но она не могла справиться с этим. Он делал с ней что хотел, и осознание этого было ужасно.