Целицельница 2

Юля сказала, что наряд сделал меня мягкой и ранимой, как и положено юной девушке. Мне это сравнение понравилось. А то в последнее время кем себя только не ощущала.

Музыка в танцевальном зале звучала непрерывно. Инструментальный квартет — три скрипки и контрабас, чередовали вальс, польку и мазурку.

Игорь пошутил, что глава рода Мещерских решил продолжить подготовку к балу первокурсников, я с ним согласилась.

Впрочем, с учетом вечерних нарядов, о которых нас предупредили, ожидать чего-то другого было самонадеянно. Вряд ли кто из девушек согласился бы в своих платьях продемонстрировать что-нибудь ультрасовременное.

Нам с Кириллом повезло, только подошли, заиграли вальс. После того, как пришлось попрыгать, это был неплохой вариант.

Кирилл положил мне руку на талию, я чуть откинулась назад, позволяя ему почувствовать себя ведущим…

Танцевал он безупречно. Мы скользили по паркету, полностью отдаваясь чарам звучавшей музыки. Шаг, шаг, поворот… Шаг, шаг, поворот… Его руки были крепкими и надежными. Взгляд — спокойный и уверенным.

Вполне можно очароваться, если не напоминать себе постоянно, кто — он, и кто — я.

Я напоминала, потому просто наслаждалась танцем и великолепным партнером, с которым не требовалось беспокоиться за собственные ноги.

Музыка оборвалась неожиданно. Вроде только-только вышли на паркет…

— Не хочешь пройти в сад? — успев до новых аккордов, поинтересовался Кирилл.

Руку с моей талии он убрал, а вот ладонь, которую держал в своей, так и не отпустил.

— Извини, — я аккуратно освободила руку, — но я одета не по погоде.

Причина, конечно, так себе, но…

Нас с Игорем трудно назвать парой — мы даже не целовались ни разу, но я не хотела давать даже малейшего повода для разговоров.

Танец — это одно, тем более что перетанцевала я уже практически со всеми, а вот уединиться…

Подобное поведение вполне можно было расценить, как намек на будущие отношения.

— А если я что-нибудь… — похоже, он решил настоять на своем.

— Саша! — не дав ему закончить, окликнули меня от двери.

Я оглянулась. У входа в танцевальный зал стояли Трубецкой-младший, Антон и Игорь. Причем тезка выглядел взъерошенным. Если даже не сказать — злым.

Посмотрев на Кирилла — тот, как и находившийся здесь же Иван, наблюдали за появившейся троицей с интересом, развела руками, намекая, что и обстоятельства против нас.

Подойдя к ребятам, обратилась к Антону, посчитав, что он более адекватен, чем Трубецкой и явно взволнованный Игорь:

— Что-то случилось?

— Надо поговорить, — жестко, не терпящим возражения тоном, опередил его тезка. — В библиотеке. Здесь рядом.

— Саша, я могу чем-то помочь? — не оставил меня одну Кирилл.

Не зная, что ему ответить, вновь посмотрела на Антона.

Увы, реакции от него я так не дождалась. Зато опять отметился Трубецкой:

— Кир, ты за Сашу не беспокойся. Мы ее не обидим. А вот ты…

Что понравилось, Кирилл на провокацию не поддался. Проигнорировав выпад Трубецкого, перевел взгляд на меня:

— Саша, я буду рядом. Если что…

Я только и успела кивнуть, как Трубецкой, подхватив меня под локоть, повел к выходу из столовой.

Возмутиться мне не удалось. Коридор, по которому шли, оказался коротким, закончившись высокой деревянной дверью.

Мы с Трубецким вошли в библиотеку первыми — меня фактически втолкнули. Потом были Антон с Игорем. А вот Кирилл остался с той стороны плотно закрытой Валдаевым двери. Но все равно было приятно. Просто от того, что не бросил, предпочтя быть поблизости.

Свет включился, как только мы оказались внутри. Но осматриваться я не стала, лишь отметила, что книжных шкафов — тяжелых, покрытых темным лаком, было много, а сама обстановка давила, оставляя ощущение нехватки воздуха.

Впрочем, вряд ли это было просто ощущение. Вентиляция здесь если и имелась, то ее точно не хватало.

— Я могу все-таки узнать, что случилось? — избавившись от «опеки» Трубецкого, прошла я чуть дальше. Остановившись, развернулась.

Парни стояли у двери. Плечом к плечу.

С ответом Трубецкой не задержался. Взял у Игоря хорошо знакомую мне деревянную коробочку — только сейчас ее заметила, и протянул в мою сторону:

— Это твой подарок?

— Да, — спокойно произнесла я, не понимая, с чего такая агрессия.

Амулет, который лежал внутри, сделала сама. Заготовка — серебряная и медная монеты с изображением солнца и луны, были вставлены в витой кожаный браслет, который, при желании, можно было свернуть в виде медальона, чтобы носить на шее.

На монеты нанесены целительские магемы. Одна работала как небольшой аккумулятор, по капельке собирая «силу» владельца, вторая была усовершенствованной магемой Хинстона. Но если та брала за «образец» для возврата некий усредненный организм, то эта сохраняла слепок самого хозяина, в случае необходимости восстанавливая его за счет сохраненной энергии.

Вещь уникальная. И я была уверена, что Антон оценит ее по достоинству.

А тут…

Подобной реакции на свой подарок я точно не ожидала.

— Магемы наносила сама? — продолжил… допрос Трубецкой.

— Да, — не стала я отрицать очевидное.

— Разработка тоже твоя? — уже буквально пыхтя от гнева, процедил он.