Целицельница 2

Персидский наркотрафик был серьезной проблемой, справиться с которой, несмотря на все усилия, удавалось слабо. Все, как в той присказке: закроешь дверь, пролезет в окно.

С афганским тоже все было не очень, но… В отличие от персов с их короткой памятью, афганцы еще помнили, чем закончилось последнее противостояние.

Как оказалось, не все.

— Связался с погранцами на афганской границе, — между тем продолжил Хлопонин, — те клянутся, что у них чисто. Пропустить, конечно, что-то могли, но мелочевку. А судя по упаковке, у нас речь идет чуть ли не о промышленных масштабах.

— По отчетам вся контрабанда четко контролируется, — подал голос Марат.

Трубецкой, продолжая оценивать крутившиеся в голове мысли, кивнул.

Да, контрабанду пропускали. Не всю, конечно — за отлов погранцы получали хорошие премии, так что лишать их дополнительного заработка точно не стоило. Но все, что проходило мимо «всевидящего ока» зеленнопогонных, без учета тоже не оставалось. Откуда? Куда? Что? По чьему заказу?

Все это позволяло рисовать весьма замысловатые схемы неявных взаимоотношений между родами, между родами и криминалом, а так же выявлять связи с той стороной.

Ну и фиксировать компромат. Куда ж без него. Эта дрянь всегда пригодится.

— Состав новый, появляться начал около полугода назад, — добавил Варланов. — Похоже, шел все-таки по персидскому каналу, потому и наркоконтроль не сразу сообразил, что пробили новый трафик.

— Думаю, дело не только в этом, — скривился Хлопонин. — Мои парни покрутились по клубам. Зацепили там весьма неожиданные контакты.

— И ты… — жестко посмотрел на него Трубецкой.

— Ваше превосходительство, — тот скабрезно улыбнулся, — аналитики сведут все в одну кучу, вот тогда и отчитаюсь. А пока… — он развел руками, намекая, что половину сделанной работы показывать не привык.

Самостоятелен был Хлопонин. И — въедлив. Если уж за что зацепится…

Вроде и неплохо — с его-то опытом и без особого контроля справлялся, но…

Заносило иногда Андрея Аркадьевича. Особенно, на дружеских отношениях, которые у него стояли в том же приоритете, что и интересы империи.

— Кстати… — сбив с мысли, подался вперед Хлопонин.

Трубецкой внутреннего напряжения не показал — тоже опыт, но насторожился. Когда этот тип делал стойку, о спокойной жизни можно было забыть.

— Подожди, — неожиданно перебил его Варланов. Как если бы знал, о чем Хлопонин собирался сказать. — Поставки сырья на фармпроизводства Ушакова мы проверили. Не скажу, что прямо-таки идеально, но все найденное скорее тянет на выпуск внеучетной продукции, чем на возможный канал сбыта. Комиссия работает на заводах Ермолина и Дашковых, но пока…

— А я бы обратил внимание на Артемия Зубова, — вновь вклинился Хлопонин.

— И чем же он тебе так не угодил? — Марат не сказать, что съязвил, но явно дал понять, что не понимает сути претензий.

Княжеский род Зубовых из первой сотне. Но это по родословной. А вот по могуществу, да накопленным богатствам, уже давно спустился значительно ниже.

И ведь случилось все едва ли не в одночасье. Сначала от старости помер старый глава рода. Потом новый влез с махинации и прогорел, предпочтя покончить с собой, но не нести крест бесчестья. Родственники из боковых ветвей отвернулись, посчитав, что каждый теперь живет за себя. Из двух сыновей один спился, а второй сидел тихо в Царицыне, сохраняя, как мог, то немногое, что у него осталось.

Не знай о дотошности Хлопонина, который делиться непроверенной информацией не будет, Трубецкой бы с Маратом согласился, но…

— Так что там с Зубовым? — поторопил он.

— Интересные связи, — ощерился довольной улыбкой Хлопонин. — Знаете, по чьей наводке папенька Артемия влез в авантюру? — Дожидаться ответа он не стал: — Есть сведения, что вкладывал он деньги в проект логистического центра на границе с Персией по рекомендации нынешнего князя Салтыкова.

— Сведения или…? — подобрался Трубецкой.

Салтыков — отдельная история. Внешне — благопристойная. А вот если присмотреться…

Присматриваться к этому роду Трубецкой начал после конфликта с Воронцовыми, начатого с подачи отца Игната.

И ведь ничего не предвещало…

На стихии Анну Салтыкову, как и большинство девочек, проверяли в четырнадцать. Было даже заключение: слабые воздух и ветер. Для других, не столь родовитых, ничего хорошего — с такими данными достойной пары не найти, но когда речь идет о предках с тысячелетней историей, и соответствующим приданным, то никаких проблем.

И ведь сначала все шло неплохо — Воронцов-старший хоть и отказал Игнату в благословении, но дал понять, что готов передумать, если наследственная карта невесты его устроит.

Карты он так и не получил, да и не мог — Салтыков сделал все, что бы скрыть результаты освидетельствования.

Пустышка!

В империи полные пустышки рождались только в одном роду — императорском. Так что вердикт оказался фактически признанием. Чужая кровь! Ублюдок в роду Салтыковых!