Читаем Цельное чувство полностью

Цельное чувство

Особым знаком отмечает кровьИ из людских рядов выводит властно.Как кровь, судьбы печать кладет любовь —Она сильна, как смерть, когда несчастна.Причудлива судьбы и жизни вязь,Всех красок смесь в ней не разложит призма,Но мстителей с любовниками связьПонятна мне из общего трагизма.Пусть безнадежный в стан борцов придет,Но приведет его не безнадежность,А раненой души больной полет,Кровавый знак, мрачащий белоснежность.

II. «Так легко, легко и просто…»

Так легко, легко и простоОтдаем мы жизнь свою,Ляжем, ляжем вне погостаВ нелюбимом, злом краю.И в последние мгновеньяБудем помнить мы о ней.Сердце, сердце, пламеней!До великого забвеньяБлиз неведомых огней,Будем помнить все о ней.И когда нас за собоюПозовет благая смерть,Там, за твердью голубою,Прозреваемая твердь, —Будет в нас не ужас Ночи,Но сильней, чем смерть, тоска,Что закроет наши очиНе заветная рука.

1911

«В мире прочного нет ничего…»

В мире прочного нет ничего,Все уносится мимо, мимо.Но любовь быстрее всегоИсчезает, как легкие дымы.Прижимай, прижимай сильнейБлиже к сердцу милую руку,Скоро ты не приникнешь к ней,Будь готов каждый миг на разлуку.Обнимай, обнимай тонкий стан,Он, как призрак, в душе витает,Он, как сладкий, краткий обман,Промерцает, пробрезжит, растает.В миг отчаянья жадно ловиЛегковейные складки одежды.Больно ранят жала любви,Безнадежны ее надежды!

«Тяжело идти, тяжело идти…»

Тяжело идти, тяжело идти,По земным путям тяжело брести,Вот еще уклон, еще поворот,Вот еще подъем, и тот, и тот.Пыль и острые камни знойных дорог,Тяжесть ног, утомленных, свинцовых ног,Раскаленное олово с небесных полейНа усталые головы, Солнце, не лей!Если бодрый товарищ с тобою идет,Если милая женщина рядом поет, —Легче ношу нести, идти веселейПо просторам скудных земных полей.Если ж бросит женщина посредине пути, —Сил не станет идти, идти, идти,И в душе одно желанье — прилечь,Сбросить, сбросить котомку с усталых плеч.

«Испил ты эту чашу до конца…»

Испил ты эту чашу до конца.Ты нежную узрел нежданно грубой,Увидел сжатые презреньем губыИ замкнутость холодную лица.Со страстью ей молился ты сугубой,Ты думал — мягки женские сердца,Но ты не знал, что те, кто им не любы,Для них не боле значат мертвеца.Но ты не знал, что если глубокоТы, грешник, пал, явил вдруг слабость, малость,Когда Любви иль Смерти ждет Усталость, —Вдруг женщина разлюбит, и легкоВсе прошлое отбросит далеко,Забыв святое чувство женщин — жалость.