Цемесская бухта

«Заинтересовала меня история вашего дедушки чрезвычайно. Так что пришлось даже побеспокоить кое-каких людей и кое-какие учреждения. И смею заверить, что побеспокоил не зря, как видно из прилагаемых мною документов.

Из первого вы узнаете, на каком именно корабле служил ваш многоуважаемый дедушка в 1918 году.

Из второго, то есть выписки из личного дела, следует, что в 1915 году он служил на линейном корабле «Гангут». И вам, молодой человек, стыдно не знать этого о своем дедушке. Ибо матросы «Гангута» в 1915 году подняли на корабле красный флаг. Я же стыжусь того, что на фотографии вашего дедушки, относящейся все к тому же 1915 году, не узнал главную орудийную башню «Гангута», отличную от башен других линейных кораблей того времени тем, что во всем мире тогда не было башен с тремя орудиями такого калибра… Ну, да и на старуху, как говорится, бывает проруха.

Однако предоставляю в копиях документы вашему вниманию…

ВЫПИСКА ИЗ СУДОВОЙ РОЛИ ЭКИПАЖА ЧЕРНОМОРСКОГО ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ФЛОТА МИНОНОСЦА «КАЛИАКРИЯ»

По состоянию на 1 января 1917 года:

«Салтыков Александр Евгеньевич.

По штату — помощник машинного механика по водотрубным котлам Ярроу. С денежным довольствием в 15 руб. серебром ежемесячно…»

ВЫПИСКА ИЗ ЛИЧНОГО ДЕЛА МАТРОСА МАШИННОЙ КОМАНДЫ МИНОНОСЦА «КАЛИАКРИЯ» САЛТЫКОВА АЛЕКСАНДРА ЕВГЕНЬЕВИЧА:

«…Рождения 1879 года марта месяца числа восемнадцатого. Вероисповедания православного. Губернии Архангелогородской. Русский, из поморов. Поступил на миноносец в мае 1916 года после известного дела на линейном корабле «Гангут» и состоящего под надзором (негласным).

…Ни в чем предосудительном на миноносце замечен не был. При осмотрах личных вещей запрещенной к чтению литературы не обнаружено. В разговорах, подстрекающих команду к неповиновению начальству, не замечен…»

Приписка на полях:

«Тем не менее следить и доносить постоянно и секретно в жандармское управление при военном губернаторе г. Севастополь».

«Так как Ваш многоуважаемый дедушка служил на миноносце «Калиакрия», — писал Петр Петрович, — то Вам не лишне было бы познакомиться с одним человеком, а именно с моим давним и порошим знакомым Харитоном Осадчим, в прошлом водолазом. В тридцатые годы он поднимал со дна Цемесской бухты миноносец «Калиакрия». Много Осадчий знает и об эскадре и вроде бы состоит в переписке кое с кем из матросов…

Вас же я попрошу, если не трудно, заглянуть в Ленинграде в Морской архив и узнать, что у них имеется относящегося к восстанию на линкоре «Гангут».

Относительно голубой акварели ничего сказать не могу. Это просто красивый рисунок военного корабля конца XIX века.

Обо всем, что Вы оставили у меня, не беспокойтесь. Ждет Вас в полной сохранности».

«Милейший Петр Петрович! — подумал я. — Обязательнейший человек. Не забыл…»

Я еще раз перечитал его письмо и копии документов, им присланных. Так, значит, на миноносце «Калиакрия» служил мой дедушка тогда, в восемнадцатом году.

Я задумался. Про восстание бабушка мне говорила: «Дед бунтовал против царя». Теперь же я узнал, на каком корабле это было — на «Гангуте».

«В архиве я непременно побываю, — думал я. — Но хорошо бы еще раз съездить в Новороссийск, повидаться с Петром Петровичем и познакомиться с водолазом Харитоном Осадчим. Как-никак человек доставал со дна бухты дедушкин корабль».

Но где я мог слышать эту фамилию? Осадчий, Осадчий… Да, конечно же! Музей! Не слышал, а видел. Табличка под водолазным костюмом. «Принадлежит известному водолазу X. Осадчему, который провел под водой две тысячи часов».

Глава восьмая. КРАСНЫЙ ФЛАГ НАД «ГАНГУТОМ»

На карте Балтийского моря нетрудно отыскать Финский залив. Берега его изрезаны бухтами и бухточками. В них, в удобных местах, — прибрежные поселки и портовые города. Если плыть вдоль северного берега Финского залива, приплывешь в красивый город Хельсинки. Это сейчас он называется Хельсинки, а в дореволюционные времена назывался Гельсингфорс. Здесь была военно-морская база русского флота. Флот у царя был немалый: только на Балтике — 690 кораблей. Среди всех этих броненосцев и крейсеров, эсминцев и миноносцев, учебных, казавшихся допотопными из-за своих мачт, рей и парусов, и подводных, едва показывающих из воды горбатое китообразное тело, — субмарин, как их тогда называли, — стоял и линейный корабль «Гангут».

Пожалуй, по тем временам «Гангут» был едва ли не самым мощным кораблем в мире. Представьте себе бронированную громадину длиной почти в двести метров, с громадными пушками, укрытыми в четыре бронированные башни, каждая из которых величиной с хороший трехэтажный дом. Такие пушки, говорят, стреляют снарядами ростом с высокого человека…

И экипаж на «Гангуте» был не маленький — тысяча сто двадцать шесть человек.

Шла первая мировая война, и линкор готовился выйти в море, чтобы помериться силами с лучшими кораблями кайзеровского флота.