Цена бессмертия

А я, не переставая улыбаться, тронул машину с места и помчался в сторону космодрома.

* * *

Мой звездолет стоял там, где ему и полагалось: на линии D, тридцатое место. Ланцелотт был красивой машиной — компактный и изящный, размером со стандартный истребитель и с уплощенным корпусом типа «амеба», он всегда радовал меня своим видом. Но только не теперь. На плоской поверхности верхней части корпуса «лицом» вниз лежала огромная фигура суперкибера и сводила благоприятное впечатление от стремительных линий фюзеляжа звездолета на нет.

Ланцелотт терпеливо выдерживал это безобразие и молчаливо держал свою ношу, слегка задрав тупой нос к небу и выставив вперед иглы метеоритных пушек.

— Мистер Рочерс, — прогрохотал Торнадо при моем приближении, — стыковка успешно произведена. Я готов к полету.

— Отлично! — бодро ответил я и открыл люк контрольной камеры.

Я вошел в небольшой уютный зал управления, и в нем тут же зажегся свет. Компьютер по имени Ланцелотт проснулся от спячки и стал поспешно выдавать на экраны мониторов таблицы с текущими параметрами различных систем корабля:

— Мистер Рочерс, бортовой компьютер класса L приветствует вас. Системы поддержания жизнеобеспечения корабля находятся в режиме временной консервации. Готовы к работе. Диагностика оборудования… — начал он свою вечную песню.

Я уселся в кресло напротив пульта управления и несколько минут внимательно слушал. Все системы работали нормально. Мой взгляд задержался на пульте, который находился прямо над системным блоком Ланцелотта. На нем располагались сенсоры управления генератором пространственных преобразований. Они не светились…

Когда–то мой отец разместил свое детище на этом звездолете. И оно вместе с Ланцелоттом досталось мне в наследство. Генератор я отдал БЗС, звездолет остался у меня. И если Ричард сумеет выполнить все мои просьбы, то сенсоры снова загорятся памятным ядовито–желтым светом…

— К звездолету приближается армейский крытый грузовик модели «Титан», — раздался в динамиках громовой голос Торнадо. — В кабине водитель и один пассажир, в кузове — генератор пространственных преобразований типа «два в одном».

Ланцелотт мгновенно включил экран внешнего обзора, и я увидел, как из ночной темноты в круг света прожекторов звездолета въезжает мощный автофургон.

— Это Ричард, — сказал я и рванулся в контрольную камеру.

То, что Торнадо дал столь подробную консультацию, меня не удивило. Он был оснащен устройством Б–10 — современной моделью дистанционного разведчика. Б–10 неизвестным мне способом сканировал любые объекты, строения и аппараты и безошибочно определял их технические характеристики и параметры, а также наличие в них биологических организмов.

Я только не понял, что скрывалось за словами «два в одном». Но спрашивать уже было поздно.

Я выскочил из звездолета. Ричард уже вылез из кабины и шел мне навстречу. Он был облачен в поношенный десантный комбинезон с майорскими знаками отличия на рукавах. От его приземистой широкоплечей фигуры исходило ощущение силы.

— Ты все тот же, Ричард, — сказал я, и мы обнялись. Он внимательно оглядел мое разбитое лицо и покачал головой:

— А вот о тебе я этого не скажу. Но ладно. — Он обернулся к молодому десантнику, который стоял у него за спиной, и представил его: — Это мой младший брат Роджер. Один бы я не справился. Из–за тебя, Дэн, я втянул парня в эту историю. — Он кивнул на объемистую длинную сумку, висевшую на плече брата. — Здесь бластеры и бронежилеты. Освободи парня от ноши.

Я принял от Роджера тяжелую сумку и вопросительно взглянул на Ричарда. Он сказал:

— Принимай груз. — И направился к машине.

Десантники открыли кузов и с огромным трудом вытащили из него объемную тяжеленную коробку. Я как можно шире открыл перед ними люк контрольной камеры…

Через несколько минут Роджер уехал, а Ричард начал колдовать над пучками кабелей в кормовом техническом отсеке. Там был установлен генератор. Я закурил и, глядя на темные до поры сенсоры управления преобразователем, спросил:

— Рич, что значат слова «два в одном»?

— Это значит, — ворчливо ответил он запыхавшимся голосом, не переставая возиться за дверью, — что я спер из арсенала БЗС не генератор Рочерса–старшего, а генератор Уокера. А он, как ты знаешь, совмещает в себе функции преобразователя и еще одного известного тебе аппарата. Поэтому и имеет неофициальное название «два в одном».

— Уокера?! — воскликнул я. Дядя Уокер, соратник и единомышленник отца… После пятнадцати лет совместной работы и создания пространственного преобразователя они расстались. И после этого Уокер до самой смерти работал над своим генератором. Я помнил его слова: «Я знал, мой мальчик, что все оставшиеся мне дни я посвящу поиску и разработке «антиоружия». Так назвал я тогда вещь, которая должна была нейтрализовать грозную силу открытий Дэниела Кристофера Рочерса…»