Цена бессмертия

Я сразу узнал его — по темному всклокоченному затылку. Там, в «помещении нулевого уровня», в особняке Рута, он ерзал затылком по обивке сиденья кресла. И то, что пожирало его изнутри, издавало нечленораздельное бормотание и распространяло вокруг себя непереносимую вонь…

Собственно, именно это я и ожидал увидеть. Перед теми, к кому Рут имел сугубо личные претензии, он представал в таком виде…

Человек на экране перестал болтать ногами и энергично развернулся к нам.

Ричард замычал и отвалился на спинку кресла. Потом сплюнул и выругался: «Кретин!»

Человек на экране был вовсе не человек — труп. Вместо лица у него в черепе зияла овальная дыра, а в ней копошились крупные черные червяки. Или щупальца… Труп энергично заработал обеими руками и расстегнул пиджак. В распахе одежды на месте груди и живота показалась та же черная клубящаяся масса…

Труп выехал на середину экрана, и конвейер остановился. Его страшный пассажир сел свободно, закинул ногу на ногу и покачал носком идеально отполированного ботинка.

— Ну, здравствуй, Рочерс, здравствуй, герой! — обратился он ко мне неожиданно приятным, богато модулированным голосом. Синтезатор речи, который Рут использовал для беседы, ничем не выдавал своей электронной природы — ни тембром, ни интонационно.

— Здравствуй, — замороженным голосом ответил я. Но потом взял себя в руки и сказал: — Хотя, учитывая твое состояние, желать тебе здоровья как–то неудобно…

Труп на экране наклонил голову, как бы осматривая себя.

— А, это… — Он небрежно махнул рукой. — Пустяки, не обращай внимания. — Он запустил руку в черную дыру черепа и вытащил оттуда клубок извивающихся щупалец. Стряхнул их на пол и вытер ладонь о пиджак.

Ричард не удержался и сдавленно чертыхнулся.

Я мельком взглянул на своего друга. Он втянул голову в плечи и с непередаваемой гримасой отвращения на лице смотрел на экран.

Нельзя было не отдать должное мастерству Рута в деле использования компьютерной графики при изготовлении управляемого видеофильма. Действо на экране выглядело настолько натурально, что Ричарда чуть ли не рвало, а я начал сомневаться, действительно ли обезображенный труп Рута из «помещения нулевого уровня» улетел в космос, а не на Рамзес–2…

— Я вижу, что ты в порядке, — весело продолжал беседу труп. — Рад за тебя. Как говорил один мой знакомый хирург: «Несмотря на все мои старания, больные поправляются!» Ха–ха–ха!

Этот засранец ерничал! У него было прекрасное настроение! Мне дьявольски захотелось сломать его гадкую самодовольную игру, сказать ему, кто он есть на самом деле, но я не имел права делать это. И поэтому сдержанно ответил:

— Да, надо признать, ты доставил мне некоторые неприятности. Но это, наверно, оттого, что мы не могли увидеться. Теперь–то мы уладим все проблемы…

— Не знаю, не знаю, — благодушно пророкотал труп. — По–моему, твои проблемы — из разряда тех, которые уладить никак нельзя…

Черная дыра вместо лица чуть развернулась и уставилась на Ричарда:

— Я вижу, ты не один. Представь мне своего спутника.

Он так и сказал: «представь мне», а не «представь меня», как следовало бы, если уж Рут играл в фамильярно–вежливое общение. Это значило только одно: он мыслил трезво, выбранная роль увлечь его не могла, он контролировал ситуацию и знал, кто хозяин положения.

— Это мой друг Ричард, — просто сказал я. — Он здесь, чтобы помочь произвести обмен.

Черная клубящаяся дыра снова уставилась на меня.

— До сих пор мы не говорили ни о каком обмене, Рочерс, — осторожно произнес Рут.

Вот дьявол, подумал я. А к чему же он тогда вел, похищая Глэдис, если не к обмену? И меня вдруг пронзила страшная мысль, что я ошибся в своих соображениях. Руту не удалось уничтожить меня физически, и он оставил эту идею. Он решил уничтожить меня морально — убив Глэдис на моих глазах!

Голова закружилась, и страшно заломило виски. Но следующие слова Рута я все–таки услышал:

— Или ты читаешь мои мысли?

У меня отлегло от сердца. Он все–таки держал в голове именно обмен!

— Нет, — как можно спокойнее ответил я, — телепатией я не владею. Но… Ведь ты почему–то хочешь заполучить мою жизнь?

— Да, Рочерс, — бархатным голосом ответил Рут, — я хочу наказать тебя.

— За что?

— За то, что ты плохо себя вел. Ты нехороший мальчик.

— Почему я нехороший мальчик?

— Потому, мать твою, что ты трогал мою девочку! — неожиданно взвизгнул он. — Да, да, Рочерс! — Он вскинул руку, которой лазил себе в череп, и вытянутый ко мне окровавленный указательный палец занял половину экрана. — Ты, подлец, трогал мою Лотту! И за это я сначала оторву лапы, которыми ты шарил по ее телу, а потом возьму лазерный резак и буду по маленькому кусочку отрезать от твоего…

— Я думаю, — громко оборвал его Ричард, не переставая брезгливо морщиться, — я думаю, мистер Рут, что физиологические подробности казни моего друга излишни. Я, видите ли, спешу, так что договаривайтесь, пожалуйста, побыстрее.