Цена бумажной морали (СИ)

— Если у тебя есть новости об Эмили, выкладывай, — грубил Шелби. — Если нет, проваливай.

Грин широко улыбался. Он ожидал более резких высказываний и более агрессивного поведения.

— Новостей у меня пока нет, — вскидывал брови мужчина. — Но есть догадки, предположения и интуиция.

— Понятно, — фыркнул цыган.

— Не отметай меня как бесполезное звено, — наиграно дул губы Перси. — Я могу быть очень полезен.

— Ты будешь полезен, если поможешь найти мою Эмили, — дерзил гангстер.

— В том твоя ошибка Джонни, — указал на него пальцем психиатр.

Шелби одарил его недовольным взглядом, пряча за ним надежду на помощь в поиске его любимой.

Грин расхаживал по библиотеке, ставя инструменты на свои места. Его прямо-таки раздражал этот беспорядок и неаккуратное обращение с предметами творчества.

Стремясь все вернуть в первозданный вид, Персиваль неторопливо действовал, чем больше напрягал козырька.

— Ты ищешь Эмили, — пояснял мужчина.

— Конечно я ищу ее! — вспылил Джон. — Она моя любимая женщина, моя невеста, она носит моего ребенка!

На последней фразе, Грин стрельнул в него блестящим взглядом, будто ждал, когда тот признается в этом.

— Именно, — осадил его пыл психиатр. — А нужно Райли.

Шелби смотрел на него удивленным и непонимающим взглядом.

— Я так давно не был в доме Сазерлендов, — перевел тему Грин. — Соскучился по этим стенам. Пожалуй пройдусь и освежу память. Составишь мне компанию?

Персиваль рассматривал картины на стенах коридоров, улыбаясь каким-то своим мыслям. Он был погружен в воспоминания, пребывая в ностальгическом покое.

Шелби молча и терпеливо ждал, когда психиатр хоть как-то начнет предполагать мнимые места пребывания его любимой. Но, казалось, тот лишь тратить его и свое время.

Джон был подавлен. Он слишком расстроен из-за происходящего, что выражалось в его мимике, усталости глаз и поникшему взгляду.

— Не торопись Джон, — успокаивающе произнес мужчина.

Шелби молча взглянул на него красными, блестящими глазами.

— Не торопись, — словно вводил его в гипноз Грин. — Всему свое время.

Гангстер продолжал следовать за ним из комнаты в комнату. Грин осматривал каждый уголок, намерено что-то ища. Что именно, наверное знал он один.

Джон терпеливо молчал и следовал за ним повсюду, изредка издавая тяжелые вздохи.

Мужчины добрались до небольшой комнаты, что была одной из гостевых. Она не отличалась особой роскошью. Маленькая, со стандартным набором мебели и легкого декора, она выглядела слишком просто на фоне всего дома Сазерлендов. Персиваль чувствовал себя в ней как-то раскованнее.

— Я всегда останавливался в ней, — поджимал он губы в улыбке. — Нравилась мне ее простота.

— Рад за тебя, — бросил цыган. — Но мне некогда предаваться твоей ностальгии. Я должен отыскать Эми.

Казалось, Перси проигнорировал его слова. Мужчина встал на четвереньки и залез под кровать. Шелби еще немного понаблюдал за этим представлением, и уже было собирался покинуть гостевую комнату.

Скрип паркета все же задержал его на минутку. Возня под кроватью утихла, и из-под не вылез взъерошенный и помятый Грин.

Он выпрямился, поправил одежду и победоносно показал найденный им ключ. Тот бы старым и потемневшим от времени.

— Столько лет пролежал тут, — усмехнулся психиатр. — Так и не был найден.

— Что он открывает? — хмурил брови цыган.

— Тайны Райли Сазерленда, — подмигнул Персиваль.

Мужчина направился прочь из гостевой комнаты, уверенно шагая к искомому месту. Оживившись, Джон последовал за ним.

Ему было плевать куда и зачем они идут, если только это поможет найти Эмили. Хоть на тот свет и обратно, козырек будет согласен следовать за Перси в самые темные глубины ада.

Грин успокоил шаг. Теперь он не спешил, а как-то даже наоборот. Мужчина остановился на развилке коридоров и немного помялся.

— Успеем, — махнул он рукой.

Психиатр решительно направился к спальной близняшки. Он остановился у порога, опустил голову и постучал в в открытую дверь пустой комнаты….

Этот жест показался Шелби странным, но учитывая общую картину его поведения, и, вспоминая вечеринку в его доме в Лондоне, ничего удивительного в этом не было.

Сам себе мысленно дав разрешение, мужчина вошел.

Он остановился в центре, поднял голову вверх, закрыв глаза. Грин втягивал воздух, улыбаясь сам себе.

— Обожаю, — произнес он.

На плечи Джона опять легли липкие ладони ревности. Мало того, что этот чудак отнимает его время, так теперь еще и ведет себя так расковано в комнате его любимой.

— Этот дух богемы, — пояснил Перси. — Чувствуешь?

— Я чувствую, что ты уже надоел мне, — хамил гангстер.

Перси усмехнулся, все так же будучи с закрытыми глазами.

— Только Эмили может создавать эту магию творчества вокруг себя.

Его слова пробили цыганское сердце стрелой правды. Только Эмили смогла разжечь в нем давно истлевший костер, только она вдохнула жизнь в его каменное сердце, только девушка растопила лед его голубых глаз.

Персиваль резко распахнул глаза и развернувшись на каблуках, подошел к кровати на котором лежали наспех собранные вещи.

Ему не надо было и вопросов задавать. Мужчина сам понимал, что девушка готовилась к переезду в дом Джона, но не успела.