Цена бумажной морали (СИ)

Эмили была умной и хитрой девушкой. Она отлично понимала, что находится в меньшинстве, а соответственно ее шансы на что-либо крайне низкие.

Близняшка поняла, что не зная о ее месте положения, Джон не явится сюда с оружием на перевес и не заберет ее. Поразмыслив, она пришла к выводу, что тактику стоит сменить.

Раз уж результатом их «лечения» они видят покладистую Эмили, то почему бы не предоставить им такой псевдопродукт.

С Райли будет сложнее. Он слишком хорошо знает ее и все маневры сестры. Близнец первым заподозрит неладное. Эмили решила продолжать делать вид обиженной на него особы. Игнорируя его из-за обиды, Сазерленд оттягивает время их общения, а соответственно увеличивает «лечение», что согласно плану брата, поможет вычеркнуть Джона из ее жизни.

Коридоры и другие помещения «лечебницы» были длинными и с высокими потолками. Они были светлыми и просторными за счет высоких и широких окон. В них редко можно было встретить других «пациентов», а те что иногда попадались ей на глаза, были только женского пола.

Сазерленд предполагала, что это монастырь какой-то, или просто женское отделение. Эми выглядывала в окна, и видела лишь непроглядный лес, что плотным кольцом сжимал это место. Внешний двор был огражден высоким забором, у которого всегда были охранники. Во внутреннем дворе был сад, скамейки и фонтан. Там она могла наблюдать прогуливающихся девушек под строгим надзором санитарок.

Близняшка старалась запомнить как можно больше деталей, перед тем как составить план побега. Она отсчитывала секунды смены персонала, прикидывала расстояние от стен клиники до ворот, высоту от окна ее комнаты до земли и прочие важные моменты.

Рыжеволосая подавляла в себе желание заплакать от одной только мысли о том, что она черт знает где, а Джон здесь нет. И он не знает куда за ней придти. Эми чаще дышала, жмуря глаза, и упираясь руками в подоконник. Она не позволяла себе быть слабой…; расплакаться значит проиграть. Если она сломается, значит Райли победил и его план осуществился.

Пальцы Эмили впивались в кожу на округлившемся животе. Он был таким маленьким и совсем незаметным под одеждой. Но худенькая близняшка уже отчетливо наблюдала его рост.

— Послушай меня, — обращалась она к плоду, как если бы тот был ребенком. — Послушай. Ты — Шелби, понял. Твой отец — Джон Шелби.

В темные моменты отчаяния, Эми и правда боялась, что забудет о любимом мужчине, из-за «чудотворного лечения». Этого она боялась как вечных мук ада.

— Я люблю тебя, — выпалила она, в каком-то нервном психозе. — Я так сильно тебя люблю. Люблю вас обоих. Люблю твоего отца.

Сазерленд осторожно надавливала на живот, как если бы это были пухлые щечки ее ребенка.

— Ничего не бойся, ладно, — утешала она маленький комочек внутри себя. — Я вытащу нас отсюда, и мы вернемся домой к твоему папе. Я обещаю тебе.

Девушка быстро поцеловала подушечки пальцев и приложила их к животу, задрав сорочку.

— Ты наш сладкий котенок, — сквозь слезы улыбалась близняшка. — Ты наше сокровище и наше чудо чудесное.

Сазерленд корила себя за тот опрометчивый поступок, мысленно браня и порицая те мысли, что пугали ее о беременности. Она старалась даже не думать о том, что хотела сотворить.

— Ты еще даже не представляешь, как папа сильно тебя любит и ждет, — усмехалась девушка, утирая слезы. — Он так рад твоему появлению. А еще, он очень по нам скучает, я это знаю. Мы скоро вернемся к нему, он уже небось заждался.

Разговаривая с малышом, девушка в первую очередь успокаивала себя. А еще, ей нравилось понимать, что она не одинока. С ней часть Джона. В ней течет его кровь, что он жертвовал для нее, спасая ей жизнь. А теперь в ней их ребенок, который все слышит и все понимает.

Глотая слезы и стискивая зубы, близняшка соглашалась играть по их правилам и делать вид, что она рада их «помощи».

Эмили подошла к зеркалу и быстро собрала волосы в тугую косу, что лежала у нее на плече. Она всматривалась в свое отражения, меняя собственный взгляд. Она же должна выглядеть «исцеленной». Потупив глазки, девушка добилась желаемого и на отлично срепетировала чистый, невинный и наивный взгляд. Пусть будут уверены, что она послушная и спокойная.

В комнату вошла медсестра, как обычно улыбаясь и проявляя наигранную заботу. И как бы Сазерленд ни хотелось ей в очередной раз нахамить или нарочно напакостить, она легко улыбнулась, делая вид, что рада встрече.

Ставя девушке укол, женщина предложила ей выйти на свежий воздух, заметив с какой тоской она смотрит в окно.

Эми ликовала, сохраняя тоску на лице. Все идет по плану.

Получив лекарства, Сазерленд попросила медсестру о помощи в смене одежды и сопровождении ее на улицу. Девушка выглядела робкой и рассеянной.

Женщина вела ее под руку через коридоры, исполняя свой рабочий долг. Эмили опустила голову, прикрывая лицо выбившимися волосами. Ее глаза бегали по всем лестницам, закоулкам, дверям и поворотам. Она запоминала расположение всех мест, нарочно двигаясь медленно. Но доля правды в этом была, из-за вкалываемых ей успокоительных, близняшка чувствовала заторможенность сознания и моторики.