Цена Империи

Хозяина он отыскал на кухне. Рядом с большой, пышущей жаром автепсой[104] стоял крепкий старик, чья мускулистая шея была покрыта сложной сеткой шрамов и морщин. Смотрел, как повар-нумидиец колдует над котелком.

— Здравствуй, Маний, — негромко произнес пришелец.

Старик проворно обернулся:

— Череп!

— Т-с-с! — Гость приложил палец к губам.

— Понял…

Хозяин разглядел незамысловатый прикид своего гостя и кивнул.

— По делу ко мне или как? — спросил он вполголоса.

Черепанов кивнул на нумидийца.

— Говори спокойно, — сказал бывший префект Скорпион. — Он глухой.

— Угу. Давай для начала обнимемся, что ли? — предложил Черепанов, усмехнувшись.

Друзья обнялись.

— Рад тебя видеть, старина, — растроганно произнес Митрил. — Только чую: не просто так ты ко мне заглянул.

Геннадий покачал головой:

— Что в Империи происходит — знаешь?

Теперь покачал головой Митрил.

— С тех пор как… ну в общем, с тех пор как я здесь, новостями не интересуюсь. Ни к чему мне. Ты издалека? Устал?

— Есть немного.

— Спешишь?

— Умеренно.

— Тогда так: сначала банька, потом перекусим, а потом вниз спустимся. Там над морем роща кипарисовая, а в ней — священный источник Посейдона. Дивное место. И тихое. Там и поговорим.

Средиземное море — не такое, как Черное. Не потому, что оно больше. Просто… оно другое. Особенное. Уже как бы не море, но еще не океан…

— Антиохия — ворота Египта, — сказал Маний Митрил. — Ключ ко всему средиземному морю. Но удержать этот ключ трудно. Сирийцы — ненадежный народ. А тут еще Ардашир парфянский в затылок дышит… нельзя на них давить. Максимин не понимает. Для него главное — то, что на Западе. Но здесь… ты видел пустыню?

— Мы по ней шли, — сказал Черепанов.

— Вот! Тут так: или ты бережно лелеешь каждый клочок плодородной земли — или к тебе приходит пустыня. А она напоминает о себе каждый день. Каждый раз, когда ветер дует с Востока. Здесь нельзя выжимать все соки, иначе останется только песок. Максимин не понимал… Ты — понимаешь?

— Наверное, — сказал Черепанов. — Мне нужно пожить здесь, оглядеться, разобраться… — Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза старого друга: — Ты поможешь мне, Маний?

— Может быть… не знаю… — Митрил отвел взгляд. Теперь он смотрел на синеву моря, особенно яркую — под выцветшим белесым небом.

Помолчав минуты три, Маний Митрил спросил, по-прежнему не глядя на Черепанова:

— А что ты сделаешь, когда сюда придет Фракиец?

— Если придет…

— Непременно придет! — Митрил подобрал камешек, гальку из декоративного бордюра вокруг фонтанчика, и метнул ее в море. Далеко метнул — рука у Скорпиона по-прежнему была сильная.

— Если сирийские легионы меня поддержат, я его не боюсь! — твердо сказал Черепанов. — Максимину не найти столько кораблей, чтобы переправить большую армию. Да и через пустыню ее не провести. Он приведет с собой тысяч двадцать, не больше. Мы справимся.

— Ты уверен? Фракиец — великий полководец.

— Я справлюсь, Митрил. Я воевал за него — и знаю, как он воюет. Он разобьет меня, только если сумеет застать врасплох. А это, сам понимаешь, вряд ли… море, пустыня… ты поможешь мне?

— Начинай, — сказал бывший наместник Сирии. — Там посмотрим. Но начать я тебе советую не с легионов — с Гельмия Гульба. Выпусти ему кишки — и неделю сирийцы тебя будут любить больше, чем родных матерей.

— А потом?

— А потом могут и перестать. Это Восток, Череп, здесь власти мало внушать страх и поддерживать порядок. Здесь власть должна быть такой, чтобы пред нею благоговели и испытывали ужас. И еще власть должна проверять каждую чашу вина — нет ли в ней яда? Вспомни Мамею…

— Ничего, — сказал Черепанов. — Я справлюсь. С тобой или без тебя. Но с тобой, Маний, мне было бы веселее!

— Посмотрим! — сказал Маний Митрил. — Но лучше поторопись. Скоро придут баржи с египетским зерном. Ты понимаешь, о чем я?

— М-да, — пробормотал Черепанов, покидая поместье. — Ты прав, Митрич, Восток — дело тонкое…

— Ну как? — спросил Коршунов три часа спустя. — Что он тебе рассказал про этого Гельмия?

— Знаешь, Леха, почему я не хочу быть императором?.. — произнес Черепанов.

— А ты не хочешь? — Алексей усмехнулся. — Вот это новость!

— Ты слушай меня, легат! — строго произнес Черепанов. — Острить позже будешь. Когда тебя в очередной раз на кресте подвесят. Так вот… Я не хочу быть императором потому, что для каждого императора наступает такое пакостное время, когда он, чтобы уцелеть, вынужден гнать от себя старых друзей и сажать на их место всяких гнусных засранцев. Таких, как Гельмий Гульб.

— Да ладно тебе, — сказал Коршунов. — Наверняка можно и по-другому.

— Можно, — согласился Черепанов. — Например, превращать в гнусных засранцев старых друзей.

— Ты что, передумал? — насторожился Алексей. — Ты не хочешь брать Антиохию?

— Почему это? Я сказал, что не хочу брать всю Империю целиком, а эту теплую экзотическую страну, которая называется «провинция Сирия», мы непременно возьмем. Этот кусок как раз по размерам нашего рта. Только нам стоит поторопиться. Я не хочу, чтобы вести о нашем появлении дотянулись до ушей прокуратора Сирии раньше, чем мои пальцы дотянутся до его загривка.