Цена империи. Чистилище

– Сердечно благодарю вас, Ян Фомич, что подправили мою неловкость: сии серьги матушке стали неприятны в последнее время, она, увидев их на портрете, расстроилась, а вы просто кудесник, несколько мазков и тут совершенно иные украшения! Браво! Вот что такое рука мастера!

Хруцкий несколько смущенно выслушал очередную порцию откровенной лести, он-то себе цену как мастеру хорошо знал, но приятное слово и кошке приятно, а уж художнику! Вскоре хорошо запакованный холст оказался в возке отставного полковника, который тут же отправился в путь. В массивной раме портрета Софьи Андреевны Мезенцовой, матушки Сергея Николаевича, прятался доклад полковника по расследованию смерти цесаревича Николая.

Из Захарничей Сергей направился в Полоцк, где ему предстояло забрать вторую часть доклада, предоставленного государю. А пока в своих руках он держал то роковое донесение одного из его агентов, после которого он и решился на немедленное рандеву с императором.

Генерал Мезенцов погиб, сражённый клинком коварного убийцы. Траурная процессия прошла по улицам столицы, и на протяжении движения катафалка были выстроены шпалерами гвардейские части Санкт-Петербурга. Проститься с одним из вернейших слуг престола и отечества приехал император Александр II, а также присутствовал дипломатический корпус. Безусловно, что все послы и атташе вели себя соответственно ритуалу, и их лица выражали чувство скорби и сострадания. Не были исключением и лорд Огастес Уильям Фредерик Спенсер, который представлял интересы Британской короны в варварской России, а также Генри Фиппс, изъявивший горячее желание сопровождать милорда на сем печальном действе. Самый искусный физиономист не смог бы уличить его в лицедействе, хотя истинные чувства были совершенно иные. Наблюдая за проезжающим катафалком, он испытывал удовлетворение от хорошо выполненной работы, ибо сии похороны означали, что уничтожена последняя преграда на пути банды революционеров, жаждущих смерти императора Всероссийского.

Для организации большой охоты на Александра II не хватало сущей безделицы, а именно воздействовать на старшее поколение народников, что не считали террор средством освобождения рабочих масс. По их мнению, против класса может восстать только класс, и главная масса революционных сил должна работать в среде народа. Наивные туземцы. Ничего, у Британской короны много денег, а значит, будем действовать как всегда: «To angle with a silver hook»[41]. Тем паче что среди этих революционеров всё больше тех, кто с гордостью именует себя троглодитами. Это малообразованные люди, руки которых не привыкли писать, но зато привычны к кинжалам, револьверам и бомбам. У них уже не просто прорезались зубы, но отрасли настоящие клыки, коими они с лёгкостью перегрызут горло старшему поколению народников, стоящему на их пути. Кстати, помимо денег, нужно увеличить поставки наркотиков и динамита фабричного производства. Но для основной массы революционеров всё должно выглядеть благопристойно, и решение о переходе к террористической борьбе должно быть одобрено большинством голосов в лучших традициях британского парламентаризма. А это значит, что нужно подсказать своим людям идею провести нечто подобное съезду, на котором избавиться от ретроградов, подобных Плеханову. «No sooner said than done»[42].

Прошло меньше года, и господа революционеры озаботились поиском подходящего места для проведения съезда, но еще перед этим Николай Морозов призвал народовольцев вести борьбу «по способу Вильгельма Телля и Шарлотты Кордэ», проще говоря: убивать, убивать и убивать. Естественно, что место сходки определялось очень тщательно исходя из требований конспирации. Вначале был выбран Тамбов, куда даже успели приехать отдельные представители. Но, увы, у некоторых «борцов за освобождение народа» оказались слишком длинные языки. Во время катания на лодках по реке Цне, разгорячённые неумеренными возлияниями, пассажиры и гребцы слишком громко вели крамольные разговоры, что не могло не привлечь внимания полиции. А посему, пришлось перенаправить людей в Воронеж. Тем паче что там располагался Митрофаньевский монастырь, куда стремились десятки тысяч богомольцев и, следовательно, было проще затеряться. Однако сторонники террора решили провести своё сборище в Липецке, который прославился источниками и лечебной грязью, а среди многочисленных больных народовольцы могли остаться незамеченными.