Цена иной реальности (СИ)

— Не-е-ет! Корал! За что?! — дрожащая девушка попыталась прижаться к подруге, однако волк одёрнул её за куртку. — Что ты творишь?! Не трогай меня!

— Не касайся её, — с хладнокровием выдал он. — Она — труп. На ней могут оставаться следы преступления.

— К-к-как ты её назвал?..

Заикаясь, байкер накинулась на напарника с кулаками. Еле удерживая разъярённую кошку за основания кистей, Кошкин подогнул ногу, вскрикнув от боли в колене. Гепард пригвоздила оппонента к обоям, но, вместо того, чтобы преподать ему урок, расплакалась у него на плече.

— Почему она? Почему?! Она никому не вредила! — тряслась фелида. — Это же моя лучшая подруга! Что я буду делать без неё?

— Спокойнее… спокойнее… Сейчас ты позвонишь в милицию, мы вместе дождёмся её прибытия, ответим на вопросы и выполним все требования, — перейдя на пониженные тона, мужчина вытер слёзы хищницы, отодвинув её от себя. — В группе будет медицинский эксперт. Он даст заключение о том, что произошло с Корал. Возможно, дело обошлось серьёзными травмами, и она всё ещё жива.

Изумрудные очи Анастасии вспыхнули. Нервно кивая, напарница достала смартфон, делая всё в точности, как ей сказали. Пока девушка общалась с городским дежурным заплетающимся языком, опустошенный Виктор изучал очертания изуродованного тела зебры. На службе подобные казусы случались не впервые. В последнем из них жертва хулиганского нападения умерла от травматического шока… пусть её обработали более гуманным способом, чем подругу Вишневской. Вздохнув с укоризной к совершённому поступку, капитан припал к тумбе в прихожей. Он положил оружие на бедро, сторожа вход и усмиряя засуетившихся соседей.

Через пятнадцать минут двор наполнился автомобилями с сине-красными проблесковыми маячками. Служители правопорядка оцепили территорию и принялись осматривать местность, опрашивая свидетелей. К вооружённому волку отнеслись со строгостью, впрочем, стоило сверкнуть удостоверением, как молоденькие милиционеры отвязались. Проталкиваясь сквозь них, следователь в тёмно-синем кителе вышел к Кошкину. Бросив на него хитро-пренебрежительный взгляд, болотный олень ярко-красно-коричневого цвета встал на корточки.

— Ну, привет, Виктор Алексеевич, — начал он с многозначительным спокойствием.

— Здравствуй, Григорий Павлович.

— Сигарету хочешь?

— Нет, спасибо, не курю.

— Ничего, скоро начнёшь. С твоими-то приключениями… — усмехнувшись, начальник вытащил из кармана брюк зажигалку и поджёг сигарету из пачки. Затянувшись, он зажал бумажный цилиндр с табаком между большим и указательным пальцами. — Кстати говоря, что ты здесь делаешь? Я же тебя в отпуск послал.

— Гулял с подружкой и случайно наткнулся на непорядочного зверя. Пострадал при попытке задержания, — Мужчина облокотился об обои, чтобы видеть морду собеседника.

— А-а, я вспомнил. Тут гражданочка говорила, что ты и ногу ушиб, и из пистолета стрелял по мотоциклисту с битой… — следователь покосился на комнату, где вместе с медицинским экспертом копошилась фелида, — только вот… ты не при исполнении. Нельзя так, Виктор Алексеевич.

— Ну, как же, Григорий Павлович? — капитан пожал плечами. — Во-первых, стрелял по мотоциклу. Во-вторых, для защиты жизни и здоровья я имел право применить оружие как гражданин, а не как сотрудник правоохранительных органов. Соответствующая лицензия на использование у меня имеется. Вред третьим лицам не причинён.

Начальник прищурился.

— А пальтишко где попортил?

— Вы не представляете, Григорий Павлович: вышел погулять и на хулиганов нарвался! Они и отделали. Внешность не запомнил, заявление писать не буду.

— Это ещё почему? — вскинул бровь олень.

— Знаете, брат вот недавно умер, надо похороны организовывать — столько дел, столько дел…

С напускным умиротворением сотрудники правоохранительных органов таращились друг на друга, пока у одного из них не сдали нервы:

— Виктор… — Вралин выдохнул, — я сожалею о Егоре, но вернуть тебя на место раньше месяца не могу. Меня сожрёт пресса, а потом и шеф…

Невозмутимость волка сменилась настоящей угрюмостью.

— Да… понимаю… я поразмыслил над этим на досуге. Давай забудем тот звонок. Я погорячился.

— Все мы немного погорячились, — Григорий повторно выгнал дым из лёгких. — Тебе лёд принести? Следов подозреваемого на холодильнике нет.

— Да, пожалуйста.

Исполнив просьбу, Вралин удалился опрашивать группу милиционеров о фактах выявления новых обстоятельств. Вишневская мешалась работникам органов, а по получении беспристрастного заключения специалиста о судьбе Корал вынесла напарнику мозг. Понурив голову, не питая обиды и гнева, умаянный капитан вытерпел каждое яростное словечко, как заслуженное. С разрешения следователя девушка в косухе, потеряв голос, покинула дом и разместилась на краю скамьи возле подъезда. Переговорив с коллегами, хромоногий Виктор с горем пополам спустился к ней.

— Насть, там, наверху, я сглупил до приезда милиции. Прости, что дал ложную надежду…