Цена крови

– Ты уже был здесь с тех пор. – Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. – Но, ради бога, зачем? Ты сказал, что она обманула тебя. Тогда зачем ехать за советом к ней снова? И почему мы едем к ней именно сейчас?

Почему? Он ни с кем и никогда не говорил о том, что прорицательница сказала ему в первый раз, и боялся даже заикнуться о еще более зловещем пророчестве, которое он узнал от нее, когда увиделся с ней опять, – что он и его братья пройдут горький путь.

Он пытался убедить себя, что она обманщица, что нужно быть глупцом, чтобы всерьез воспринимать все эти россказни.

Однако трое его братьев уже умерли, а весь последний год все в Англии, не только дети Этельреда, шли горькой дорогой слез. После того как побоище под Рингмиром уничтожило большую часть армии Ульфкителя, а оставшиеся в живых вынуждены были бежать, спасая свои жизни, датчане, насколько он сумел понять, разбились на пять групп. Некоторые из них были пешими, а другие – конными. Питались они едой, вырванной изо рта у детей Англии. Они заставляли английских мужчин смотреть, как насилуют их жен, сестер и дочерей. Они отбирали все, что могли унести, а то, что унести были не в состоянии, они сжигали – в зависимости от настроения морских разбойников и их предводителей. Семь месяцев страна горела и подвергалась разорению – от Восточной Англии до Фосс-Уэй и от долины Темзы до долины Фенланд.

И в это время ему было приказано оставаться в стенах Лондона под угрозой ссылки в случае неповиновения. Он яростно бранился по поводу такого наказания, но Эдмунд называл его глупцом.

– И что ты мог сделать, даже если бы выехал из Лондона? – спросил Эдмунд, жестом показывая на забинтованную ногу Этельстана, которая была сильно ранена и сломана под Рингмиром. – Пройдут месяцы, прежде чем ты сможешь нормально ходить и ездить верхом. Пока она не заживет, ты бесполезен, так что прекрати жаловаться, что тебя плохо используют.

После того как рана зажила, еще много недель ушло на восстановление сил, необходимых, чтобы скакать на коне или крепко стоять на ногах, орудуя мечом. В течение этого времени Этельстан злился и досадовал, получая сообщения от Эммы о поражениях английского войска в одном графстве за другим. После того как викинги решили разделить свои силы, стало вообще невозможно предугадать, где они ударят в следующий раз, чтобы организовать оборону. Для Англии это лето превратилось в одну непрерывную и долгую цепь катастроф. Королевство стояло на краю разорения, проходя горький путь, о котором предупреждала провидица. Этельстан и сам не мог понять, чего ждет, обращаясь к ней опять. Она никогда не обещала ему хорошей судьбы, и он боялся: то, что он услышит от нее сегодня, окажется ничем не лучше. И все же он чувствовал необходимость найти ее и еще раз взглянуть в лицо этой представительницы древних язычников, стоящей в кругу из камней. Возможно, он просто нуждался в каком-то утешении – если эта древняя раса смогла выжить тут, для его собственного народа еще не все потеряно и он не обречен.

Эдмунд, которого, видимо, злило столь длительное молчание, прервал его долгой вереницей проклятий. Затем он спросил:

– И сколько раз ты беседовал с этой коварной женщиной?

Этельстан заколебался, потому что, если он признает это, Эдмунд захочет узнать больше.

– Сегодня будет в четвертый раз, – в конце концов произнес он. – Но я не скажу тебе, что она говорила мне.

Эдмунд снова выругался, но больше вопросов не последовало.

Вдалеке впереди них Этельстан наконец заметил веху – каменный столб на гребне холма, выделявшийся бледным пятном на фоне зловещей темноты неба. Все неровные, зазубренные камни были на своих местах, чернея на белом снегу. Но на этот раз, впервые за все время, она не ждала его среди них.

Он нахмурился, оглядывая камни, а затем стал внимательно осматриваться вокруг. Среди дубов, окружавших каменное кольцо, где когда-то стояла ее хижина, – стены, сплетенные из прутьев, обмазанные глиной, соломенная крыша, – сейчас остался только холм снега под деревьями, чьи голые ветви почернели от огня.

– Должно быть, датчане побывали и здесь, – заметил Эдмунд. – Проклятье, как они нашли это место? Это ведь полная глухомань. Этельстан, если у нее на самом деле есть дар предвидения, она должна была увидеть надвигающуюся беду и убежать. Мы теряем понапрасну время, и скоро наступит ночь. Я хотел бы сегодня все-таки ночевать в кровати, пусть даже в промозглом полуразрушенном доме – вряд ли нам найти тут что-то получше после всех ужасов этого лета.

Но Этельстан слушал его вполуха, направив своего коня между деревьями, окружавшими круг из древних камней, к сугробу, который он заметил на другой стороне. Он надеялся, что Эдвард окажется прав и что, в отличие от многих других, она получила предупреждение свыше и смогла ускользнуть. Вещей, чтобы забрать с собой, у нее было мало, и среди них уж точно не имелось ничего такого, что жаждала бы получить свора грабителей с датских кораблей.