Цена любви

Я сделал, как она велела, и через секунду Дарина оседлала мое лицо и стала тереться влажной плотью о мой язык. Она держала темп  и тихо постанывала, трахая мой рот. Я только и успевал сглатывать слюну и ее смазку, которой было с избытком. Я чувствовал, что она дрожит и уже близка, но видимо специально оттягивала момент. Я мог ей помочь, но не стал конечно.

– Боже, я люблю твой рот. Обожаю. Иногда это лучше, чем секс. Пососи меня, малыш. Заставь кончить.

Сам чуть не спустил после такой просьбы. Отрезвили снова оковы, которые я дернул, и тут же стал посасывать и втягивать в рот, обводить языком пульсирующий бугорок и царапать зубами нежнейшую кожу рядом.

– Ох, да, – вскрикнула Дарина и выгнулась, замирая.

Я сжал губами клитор, чтобы она могла прочувствовать все не так остро, но дольше и ярче. Едва она прекратила дергаться и охать, то сразу передвинулась ниже. Я снова ощутил ее влагу и тепло, зажмурился, чтобы не дергать ногами. Боже, как же мне хотелось оказаться внутри сейчас.

Дарина легла на меня, уткнувшись носом в шею.

– Скажи, что ты хочешь, – проговорила она глухо.

Сначала я хотел попросить трахнуть меня, потом отсосать. Любой вариант был бы классным, но что-то поднялось от паха, который горел огнем, закрутилось под желудком, стрельнуло в сердце. Я открыл глаза.

– Пожалуйста…

Ошейник буквально душил меня.

Дарина поерзала, потерявшись грудью о мою грудь.

– Скажи, Кир, – повторила она.

А я опять только и выдавил, что:

– Пожалуйста, сними…

Она поднялась резко, взглянула на меня, видимо не расслышала.

– Что?

Я запрокинул голову, надеясь, что она поймет про ошейник и дернул руками.

– Сними все… – еле выдавил из пересохшего рта. – Красный.

Все было, как в тумане. Ее бормотания и всхлипы. Я едва ли разбирал слова. Кажется, она перепугалась и материла свои непослушные пальцы и громоздкую пряжку на ошейнике.

Едва она поддалась, я смог вдохнуть полной грудью.

– Браслеты, – попросил уже громче, хватая ртом воздух.

– Сейчас, Кир. Сейчас. Я стараюсь.

Оковы освободили мои руки, и я тут же перевернул Дарину на спину, прижимая ее к матрасу. Ее ладони легли на мое лицо, глаза стали огромными от страха и влажными от волнения.

– Я… что-то сделала? Тебе больно? Не так? – забросала она меня вопросами.

Вместо ответа я крепко поцеловал ее в губы, не в силах сдержать какой-то психический смех.

– Ты прекрасна, малышка. Идеальна.

– О, боже…  Я так испугалась!

Дарина смеялась и плакала от облегчения.

– Я люблю тебя, Дарин. Так люблю.

Она замерла, и я воспользовался этим, чтобы войти в нее. Медленно, чувствуя каждый миллиметр бархатистой влажной глубины. Дарина прерывисто втянула ртом воздух, все еще не находя слов для ответа.

– Люблю, – повторил я, начав двигаться. – Но я всегда буду сверху. Понимаешь? Потому что – это я.

Приподняв бедра мне навстречу, Дарина замерла, безмолвно признавая и принимая это, а потом тихо проговорила:

– Знаю. За это я тебя и люблю.

Вряд ли этот секс можно было назвать выдающимся. Я не мог ждать, не мог терпеть. Наращивая скорость, я просто вколачивал в нее эти истины, но Дарине, кажется, и не нужно было другого. Она всхлипывала и смеялась, встречая краткий колкий оргазм, а я напротив, кажется кончал целую вечность. Даже потом, лёжа на ней без сил не мог успокоить сладких спазмов. Дарине пришлось самой перевернуть меня на спину и улечься сверху.

 Кажется, за этот день мы прожили целую жизнь и узнали все тайные истины. И это было только началом того, что нам обещала взаимная любовь.

Рин

Я лежала на груди Кирилла, слушая как бьется его сердце, точно зная, что я не просто его игрушка или блажь. Набившие оскомину три слова звучали из его уст музыкой, расставляя по местам все недостающие кусочки пазла наших отношений. После всего, что случилось за два дня я больше не чувствовала себя прежней Дариной.  Я словно трансформировалась какое-то другое существо, раскрыла в себе новые грани и свойства. Кажется, теперь с могла преодолеть все, никакие лимиты мне не нужны.

Правда, я все еще переживала из-за его «красного». Когда дыхание Кира выровнялось, я поспешила спросить:

– Почему ты сказал «красный»? Я так испугалась, думала, что сделала тебе больно.

– Нет, ты все сделала прекрасно, – ответил он. – Просто я не мог больше быть внизу. До асфиксии. Прости, что напугал.

– Все нормально. Для этого ведь и придуманы стоп-слова.

– Да, но у меня такое чувство, что ты все время о них забываешь.

– Я помню, Кир, но…

– Это же не соревнование, детка. Ты можешь и должна меня притормозить или остановить, если это необходимо.

– Знаю…

– Знаешь, но молчишь.

Я не видела его лица, но в голосе слышалась улыбка.

– Сомневаюсь, что ты был рад услышать стоп-слово. Я чуть не отчаялась, если честно.

– Ты заставляешь меня отчаиваться и другими способами. Например, когда врешь…

Конечно, мы не могли это замолчать. Да и не стоит, пожалуй.

– Кир…

Я поднялась и села рядом, убирая с лица выбившиеся из пучка волосы.

– Стоп-слова не радуют Мастера, Дарина, но я пережил не просто отчаяние за тот час, пока искал тебя. Похоронить успел раза три. Попробуй сейчас представить себя на моем месте.