Цена магии

«Как бы мэр», удаляясь от дома, достал бумажку из кармана и мысленно вычеркнул первый пункт.

Денек предстоял быть долгим и занимательным. Но до того, как продолжить поиски, хорошо было бы заглянуть кое-куда… по другим делам. Платз уже начинал чувствовать легкое недомогание. И почему он не прихватил пару штук с собой…

Солнце следовало прямиком за уходящей фигурой Платза — только вовсе не потому, что решило преследовать его, уподобившись частному детективу. Свет игрался, рисовал узоры, и просто так совпало, что сейчас его тонкая линия мчалась за «как бы мэром», чтобы закончить картину — картину, сотканную из тончайших потоков света и какой-то парящей в воздухе зеленоватой пыльцы. Если подняться в воздух, как, например, немногочисленные вороны и несколько чаек — можно было заметить что-то необычное над городом. Немного покрутить изображение вправо-влево, подрисовать пару линий, раскрасить все незримыми магическими потоками — и получался волшебный, как на слегка сюрреалистических открытках, рисунок. Он напомнил бы какого-нибудь просыпающегося зверя — может быть, дракона, а может — и химеру. Любое дуновение могло разрушить его, исказить потоки солнечных лучей — и все, прощай, красота, за которую любой художник бы задушил своего соперника. И, казалось, изображение двигалось — словно оживленное не то магией, не то современными технологиями. Вот поднялось крыло, вот — обрисованная в общих чертах мордашка, а вот — лапа, которая легла как раз на крышу дома Ш’Мяка.

Инфион и вся честная Златногорская компания такого великолепия, конечно же, не заметили. Произошло это по двум причинам — во-первых, вся красота была видна только с высоты птичьего полета, а во-вторых — троица как раз просыпалась. Единственное, что сейчас было видно — это тонкие мазки света и пятна перед глазами, которые словно заржавели и открывались с огромным трудом.

Но вскоре, этот этап утреннего потрясения для организма, который еще недавно осознавал, что на дворе ночь, а теперь — бац, и ранее утро, был преодолен.

— То есть ты сейчас абсолютно серьезно предлагаешь устроить культурную прогулку по городу, с учетом того, что Платз шатается где-то на улицах, да? — если непонимание возвести в бесконечную степень и помножить на бесконечность, что математически в принципе невозможно, получится эмоция, слега напоминающую ту, что была написана на лице Лолли.

— Ну да! Мы же обсуждали это вчера перед сном. К тому же, надо понять, как отсюда уплывать — и хорошо бы сделать это легально, а не как тогда, — Ромио был доволен своим планом.

— Чем тебе не понравился тот раз? — пожала плечами девушка. — Вполне комфортно добрались.

— Но это было нелегально! — дважды «неместный» откинулся на спинку стула, рассматривая кухонную полку с посудой.

— Ну и что! Все же обошлось.

— Никогда не думал, что поддержу Ромио, — раздался голос Инфиона где-то на лестнице, — но я его поддерживаю. Это не Златногорск, хорошо бы сделать все легально.

— Ладно, ладно, уговорили! — работница Борделя сдалась. — Но если мы снова наткнемся на Платза — пинайте на себя.

— Я думаю, что у него уже появился какой-то другой план, и он не будет просто ходить по главным улицам. К тому же, в тот раз мы так и не разглядели башню в центре города. Может быть, даже посмотрим на Философский Камень, надо только спросить… никто не видел Ш’Мяка?

То ли по глупости небесных сценаристов, то ли по иронии судьбы, в этот момент в замочной скважине заскрежетал ключ — дверь распахнулась, и внутрь вошел хозяин дома, которой со скоростью сонной мухи снял с себя испачканное пальто, повесил его на вешалку и поплелся дальше, даже не заметив троицу.

— Эээ, господин Ш’Мяк… — окликнул его Инфион так осторожно, словно тот был мумией, которая вот-вот могла развалиться.

Хозяин дома, не выпуская из рук саквояж, встал на месте, словно заводная игрушка, которую забыли завести — а потом медленно повернул голову в сторону волшебника.

— Ах, да, пальто. Споткнулся и рухнул в какую-то лужу, теперь придется чистить…

— А. Хорошо. Конечно, неприятно, — перебрал несколько слов невпопад ошарашенный работник Бурта. — Но, я хотел спросить кое-что другое. Вы не знаете, можно ли смотреть на Философский Камень? Ну, который там, в башне.

Услышав знакомое и приятное душе слово, Ш’Мяк оживился.

— Нет, что вы! Туда пройти нельзя… Нет, не то, что нельзя, правильнее сказать, что туда не пускают. Да, это будет самым подходящим выражением. Это, считайте, охраняемый Правительством объект.

— Жаль, но спасибо огромное. И мы тут вот…

Хозяин дома вновь, словно по воле внутреннего механизма, развернулся, отречено махнул рукой и начал подниматься по лестнице так, словно желая упасть и либо остаться лежать, либо поползти на четвереньках.

— Ну что? — Лолли подперла подбородок руками и наклонилась вперед, поставив локти на стол. — Прогулка накрылась медным тазом?

— Вовсе нет! — воскликнул Ромио, заряд бодрости (а также: романтизма, наивности и идиотизма) которого не падал практически никогда.

— Что-то мне подсказывает, что все опять пойдет не так.

— С чего ты взяла?