Цена предательства. Сотрудничество с врагом на оккупированных территориях СССР, 1941–1945

В феврале 1945 г. пять власовских командиров были произведены в звание генерал-майоров германской армии и была сформирована 2-я дивизия КОНР, она же 650-я пехотная дивизия вермахта, в Хейберге. 2-я дивизия была сформирована большей частью из подразделений добровольцев, которые были возвращены из Норвегии, а также из вновь освобожденных военнопленных. Но предложение сформировать еще три дивизии КОНР из казаков Паннвица и из других русских и казачьих частей в Австрии и Словении положили в долгий ящик, согласно всегдашним желаниям Гиммлера. В этот момент число солдат в формированиях Власова составляло менее 50 тыс. человек. Выше это число никогда не поднималось, хотя были и 800 тыс. дезертиров в немецкой униформе, в то время как военнопленных и восточных рабочих, годных по состоянию здоровья для службы, в Германии должно было быть более 2 млн. Среди послевоенных немецких писателей наблюдается тенденция винить в этом провале только безразличие и беспорядок, установившиеся в нацистском государстве ввиду близящегося поражения. Но самой главной среди всех причин неудачи была неправота самого дела. Пропагандисты из Дабендорфа («Восточный отдел пропаганды особого назначения», созданный в феврале 1943 г. в Дабендорфе под Берлином, занимался разработкой теоретических основ «освободительного движения» и подготовкой кадров «РОА». — Пер.) толпами наводнили лагеря военнопленных, но без всякого успеха. Власовские генералы наносили широко освещаемые прессой визиты, но сейчас, когда уже была известна политика западных союзников, результат был ничтожен. Хотя и жестокая, и лишенная воображения, но западная политика срывала дивиденды. Если она отпугивала русских от дезертирства на Запад, она также останавливала их и от того, чтобы брать в руки оружие на стороне немцев.

Как командующий Резервной армией, Гиммлер был сменен Готтлобом Бергером, который оставался настроенным враждебно ко всем политическим амбициям Власова. Все же, как человек СС, он должен был найти средство поправить положение с привлечением добровольцев из числа русских пленных. Он писал в конце января, что подрывные элементы среди заключенных, противодействующие набору в части Власова, должны передаваться в СД. Другими словами, первоначальный «приказ о комиссарах» 1941 г., который никогда не отменялся, должен был быть снова введен в практику. Но условия, создавшие эпоху террора в русских лагерях в 1941 году, уже не могли быть вновь воспроизведены. Пленный британский офицер, который имел исключительные возможности для наблюдений в Stalag IV B в Мюльберге (от нем. Stammlager, один из самых больших лагерей для военнопленных во Второй мировой войне. — Пер.), писал следующее: «Немцы всегда организовывали наблюдение за всеми развлечениями военнопленных силами своих людей, и в случае таких представлений для русских там всегда присутствовал власовский капитан с сержантом. С восхитительным чувством юмора русские пленные отказывались усаживать их в зале и сделали сбоку от сцены маленькую ложу из фанеры, окрашенную в малиновый цвет „под бархат“. Двое людей Власова обычно заходили в барак одновременно и стыдливо крадучись, и с видом жалкого самодовольства и садились в „ложу“. Мой друг объяснил мне, что в диалог на сцене вплетено много двусмысленностей, намеков на некие двуликие создания из мифологии, определенных людей, которым дали поиграть с веревкой, на которой они в конце концов и повесятся, и так далее. Люди Власова принимали все это с каменными лицами, иногда прикрывая свое смущение, когда „шпильки“ становились слишком очевидными, тем, что прикуривали сигареты, после чего какой-нибудь комический персонаж на сцене подходил к ложе и принюхивался к дыму с видом „малыша Бисто“». («М а л ы ш и Б и с т о» — «Bis-to kids» — персонажи комиксов, рекламирующих продукцию британской компании Bisto (большей частью соусы) — мальчик и девочка в рваной одежде, принюхивающиеся к доносящемуся запаху еды. — Пер.)

Но майор Кейлинг сообщал из Мюнзингена, что люди Буняченко, которые слушали радиостанции всего мира, вновь обратили свои надежды к Западу. Для них было загадкой, почему британцы и американцы не бомбят район их обучения. Один из офицеров Буняченко разговаривал на железнодорожном вокзале в Берлине с пленным британским летчиком. Из этого «берлицевского разговора» (Б е р л и ц — основатель метода обучения иностранным языкам, одним из основных принципов которого была первоочередность обучения устной речи по сравнению с навыками чтения и письма. — Пер.) он заключил, что передача пленных добровольцев из Советского Союза — только временная уступка Сталину, которая прекратит свое действие с окончанием войны. Тогда уже западным союзникам понадобятся добровольцы для борьбы против большевизма.