Цена предательства. Сотрудничество с врагом на оккупированных территориях СССР, 1941–1945

Посредством такого дублирования функций военной разведки Верховное командование имело возможность контролировать все массовое истребление, происходящее позади линии фронта, как Гитлер обрисовал это 30 марта. Реализация этого истребления должна была находиться в руках особых оперативных групп (эйнзацгрупп) и специальных команд (зондеркоманд). Такое сочетание функций было свойственно инструкциям Гитлера, потому что эти соединения должны проложить дорогу новой политической администрации. Но даже в мирное время гестапо было в состоянии посягнуть на военные прерогативы, потому что со времени захвата Гитлером власти агентам гестапо было разрешено собирать политические данные как за рубежом, так и у себя дома. Такое же состояние дел было и по ту сторону, где НКВД дублировал функции Разведупра или Управления военной разведки. В Германии это соперничество приглушалось хорошими отношениями, которые существовали между Канарисом и Гейдрихом, служившим под его началом во флоте. Кроме того, эти двое были вынуждены сотрудничать, потому что абвер не имел полномочий производить аресты в мирное время. Для этой цели ему приходилось обращаться за услугами в «политические бюро» полиции в различных германских провинциях, а эти политические бюро были поглощены гестапо.

Отношения между соперничающими разведслужбами в апреле 1941 г. все еще руководствовались соглашением, известным как «Десять заповедей», которое было заключено в январе 1937 г. Оно являлось козырной картой Верховного командования, потому что требовало от СД Гейдриха и его разведслужб передавать абверу любую информацию, которой они обладают. Как орган разведки, СД была обязана докладывать, чем она занималась как секретная полицейская служба.

И поэтому Генрих Мюллер, начальник гестапо, должен был регулировать компетенцию подразделений полиции безопасности вместе с обер-квартирмейстером сухопутных войск. Генрих Мюллер имел репутацию самого сурового и самого жестокого человека в Германии. Похоже, что еще он был и одним из самых тупых. Признанный Великий инквизитор Европы был баварским полицейским, привыкшим лишь допрашивать подозреваемых. Его метод состоял в том, чтобы раздразнить своего противника намеками на секретное досье о нем, а потом перейти к угрозам насилием. Вагнер, однако, был не из кротких. Это был нетерпеливый, затюканный генерал с маленьким красным лицом, ненавидевший все, что не относится к военной сфере, но не особенно любивший и то, что к ней относилось.

Проект соглашения, которое наконец-то было утверждено и Гейдрихом, и Вагнером, был плодом усилий одного молодого офицера СС по имени Вальтер Шелленберг, который служил у Гейдриха в отделе зарубежной разведки, 6-го управления РСХА. Шелленберг уже был экспертом Гейдриха по контршпионажу, и ему было суждено перед концом войны заменить адмирала Канариса в качестве главы разведки всего рейха. Несмотря на некоторую поверхностность мемуаров, которые ему приписываются, Шелленберг обладал одним преимуществом. Вступив в партию только в 1933 г., он имел за плечами образование, которое не состояло исключительно из уличных драк, но он еще был и грамотным юристом. (Автор преувеличивает удельный вес среди верхушки нацистов людей не очень образованных. На самом деле там было очень много весьма образованных и одаренных личностей, что в сочетании с «простонародностью» Гитлера и некоторых других, а также с не сломленной в 1918 г.

германской военной машиной и сделало германский нацизм столь страшным врагом. — Ред.)

Документ, появившийся из черновиков Шелленберга, был впервые представлен в 1948 г. на судебном процессе над германским Верховным командованием (ОКВ). Он был разослан Браухичем, этим ничего не знавшим человеком, 28 апреля 1941 г., то есть через четыре недели после речи Гитлера в рейхсканцелярии. Это весьма курьезный документ. Армия в нем предстает как организация, имевшая значительно больше контроля над полицейскими частями Гейдриха, чем можно предполагать из показаний на первом Нюрнбергском процессе. Сам Вальтер Шелленберг описывал встречу между Гейдрихом и Вагнером как очень дружескую. Возможно, предвидя, что генералы не станут себя беспокоить вмешательством даже тогда, когда для этого будут возможности, Гейдрих не создавал проблем. По условиям протокола контроль каждого командующего армией оставался неумаляемым в его собственном районе боевых действий. В каждом штабе армии должен был присутствовать представитель СД, и его обязанностью было докладывать обо всех инструкциях, которые он получал из конторы Гейдриха. Какими бы они ни были, боевые приказы командующего армией имели главенство. Части СС и СД также зависели от командующего армией в плане продовольствия, транспорта и жилья. В соответствии с соглашением 1937 г. они к тому же были обязаны держать офицера связи (Ic) и докладывать обо всех вопросах разведки начальнику разведки командования армией.