Цена принцессы

– Пускай в горах Мизгира этих чудесных вымирающих ящеров живет больше, но только мы, лонкардийцы, знаем, как правильно их тренировать.

День выдался тяжелый, и я вспылила:

– И поэтому вот уже восемь лет ваши всадники не желают участвовать в международных соревнованиях? Не оттого ли, что вечно проигрывают?

– Ваше высочество, как? Вы не верите, что я выиграю? – с неизменным превосходством поинтересовался Маруш.

– Простите, не в моих правилах врать!

– Что ж, благодарю за искренность. – Он пренебрежительно усмехнулся. – Но вы не откажетесь от пари?

Я и не думала спорить, просто спросила:

– И что предлагаете поставить на кон?

– Солидная награда. Выигрываю я – вы меня добровольно, при свидетелях целуете.

Опешив от подобной наглости, я вскинула голову, оторвавшись от разглядывания розового куста.

– Если же победу одержит мизгирец, – продолжал герцог Маруш, – я поговорю с вашим отцом и деликатно откажусь от вашей руки. Я же понимаю, что от договорного брака со мной вы не в восторге.

Я не стала этого отрицать даже ради приличия.

– Извините, я не азартна, не люблю спорить.

– Да? А я наслышан, что наоборот… Соглашайтесь, ваше высочество, – вкрадчиво произнес лонкардиец. – Я же вижу, что не по нраву вам, так давайте испытаем судьбу! Спросим у нее, суждено ли нам вместе пойти к алтарю богини?

Он откажется от моей руки? Это было то, о чем можно только мечтать!

И я повелась – приманка была хороша.

– Ладно, я согласна.

А спустя час узнала, что герцог Маруш – лучший маг Лонкарды, специализируется на воздушной стихии. Его огромный дракен, по слухам, дома побеждал не всегда честно – иногда ветра препятствовали соперникам его хозяина.

И вовсе в отчаяние привела весть, что Кайрон Холгер все еще в горах с сотнями Сапфирного легиона, освобождает окрестности шахт от нечисти, набежавшей из соседней Пантилии.

День соревнований настал. Холгер, победитель многих соревнований, успел вернуться в Форк, но, увы, желанием участвовать не горел. Множество погибших и раненых солдат в ходе привычной, казалось бы, операции зачистки не настраивали его на развлечение. Он даже на состязания явился в парадной форме, что говорило о ясности его намерений.

Я решила надавить на его гордость и чувство соперничества. Родину он любил, привык всегда побеждать, так почему не воспользоваться этим в благих целях? А помочь принцессе выпутаться из проблем, без сомнений, дело благое.

Передав через Мака записку, спряталась в конце террасы, с которой наблюдали за соревнованиями королевская чета, родственники и близкие друзья.

– Здравствуйте, ваше высочество, – ровно произнес Холгер, найдя меня за колонной. – У вас какая-то просьба ко мне?

Я же спокойствием похвастаться не могла, и голос дрогнул:

– Добрый день, ваша светлость. Не совсем просьба – так, небольшое сообщение.

Черная бровь мужчины изогнулась.

– Герцог Маруш заявил, что выиграет сегодняшнее состязание, – грустно сообщила я и одним духом выпалила: – Он говорит, что мизгирцы – слабаки!

На лоб взлетела и вторая бровь:

– И что?

Я растерялась. Как это – и что?

– Вас не задевает его бахвальство?

Генерал весело улыбнулся:

– А должно?

Логично. Победитель, уверенный в себе человек, не будет вестись на подначки.

– А если он, – я запнулась, – а если он выиграет, то подтвердит свои слова!

– Пускай, – пожал плечами Холгер. – Я даже заранее могу сказать, что он выиграет.

Внутри все похолодело. Я ничего не понимаю. Что-то здесь не так.

Выпытывать не пришлось – он объяснил сам:

– Королева Велора изъявила желание, чтобы никто не стоял на пути между герцогом Марушем и победой. Она считает, что будет мило, если ваш жених преподнесет приз невесте накануне объявления дня свадьбы.

Как, отец уже выбрал день свадьбы? Почему мне не сказал? Я думала, у меня есть еще один год свободы!

Голова пошла кругом. Холгер специально отказался от участия в состязаниях, поцелуй лонкардийцу я заведомо проиграла, вскоре станет известно, когда закончится моя свобода… Все эти новости грохочущим камнепадом рухнули на меня.

– Ваше высочество! Вам плохо?

Выдержка оставила генерала, он по-настоящему обеспокоенно всматривался в мое лицо, когда я прислонилась к стене.

– Нет… Я всего лишь расстроилась. – И честно призналась: – Маруш подбил на участие в споре, который он уже фактически выиграл.

Холгер – истинный военный, он не стал ходить вокруг да около, спросил прямо:

– Что на кону?

– Если выиграет мизгирец, герцог откажется от брака со мной.

– Нет, ваше высочество, меня интересует, что поставили вы.

Глядя на четко очерченные скулы, массивный подбородок, а главное, на красивые, стиснутые губы Холгера, я вспомнила крупный, «окровавленный» рот Маруша. Представила, как жених меня целует, – вмиг стало дурно. Ох, снова влезла я в скверную историю…

– Ваше высочество, я жду, – настойчиво напомнил о себе брюнет.

Хладнокровия его как не бывало, нахмуренные брови, морщинка, разрезавшая переносицу, – весь вид выражал недовольство. Он злился? Недоволен, что несносная Заноза отвлекла от празднования своей глупой проблемой?

– Итак, принцесса, что в этот раз?