Цена расплаты (СИ)

Я знал, что отношения между ними будут совершенно не звездными в то самое мгновение, как они сошлись. Далеко не единожды я обнаруживал Саске у себя на пороге, угрюмого и сердитого, потому, что Сакура выставила его вон в пылу своего страстного негодования. Саске не давал себе труда объяснять, а я – спрашивать. Я знал, что получу все подробности от Сакуры рано поутру. Тцунаде держала меня поблизости, чтобы я был, так сказать, в курсе событий. Подозреваю, что это было сделано скорее из-за того факта, что она исчерпала все свои припасенные на крайний случай средства и, очевидно, решила схватиться за соломинку. Я всегда старался класть в ее кофе слишком много сахара и сливок так, на всякий пожарный.

Сегодня был как раз такой случай. Я сидел на балконе своей квартиры, с ногами, болтающимися в воздухе на несколько этажей над пустой улицей. Саске лежал на моем диване, медленно плавясь от гнева. Уверен, он жаждал, чтобы я спросил у него, что случилось на этот раз, чтобы он мог отпустить в меня особенно мерзкую шпильку, но у меня не было настроения играть в эти игры. Пусть побесится.

Я сделал большой глоток охлажденного саке, что обычно держал для таких случаев у себя в морозильнике. Большинство парней нашего возраста уже давно работали над своим первым ребенком вместе со своими миленькими женушками в огромных домах. Я знал, что Шикамару точно это делал, как и Чоджи с Неджи. Черт возьми, даже Чоджи обламывался секс!

— Эй… Саске… — позвал я с балкона, медленно наклоняясь назад и ощущая, как мускулы моего пресса подрагивают, когда я остановился в полу-отклоненном назад положении и позволил своей голове запрокинуться назад, чтобы посмотреть на него. Глядя на него косым, лисьим взглядом, который, как я знал, его бесит, я спросил:

— Как так получилось, что даже у Чоджи есть жена, а у меня — нет?

— Потому что ты – бестолочь, — прорычал Саске, отрывая глаза от книги, которую он читал, чтобы сердито уставиться на меня.

Я позволил этому злобному взгляду сползти с меня и снова сел вертикально, делая еще один глоток. Жена Чоджи была обалденным поваром, и, фактически, как-то раз у меня была возможность пообедать с ними, и ее готовка меня просто поразила. Она была невысокой и пухленькой, как и он, что было как-то особенно, до неприличия, мило. У нее было веселое, круглое лицо, носик пуговкой и пара дружелюбных, карих глаз. Чоджи тогда сказал, что это была любовь с первого взгляда.

— Если я – бестолочь, то я даже не знаю, кто – ты, — мрачно сказал я в свою чашку саке перед тем, как залпом осушить ее.

— Что ты сказал, отстающий? – прорычал Саске. Судя по звуку его голоса, он стоял прямо за моей спиной, когда я это проговорил.

Я взглянул вверх и увидел, что он нависает надо мной, его глаза темные и сузившиеся от гнева.

— Я сказал, что если я – бестолочь, тогда я не знаю, кто – ты. Проверь слух, задница.

Я видел приближающийся удар, но алкоголь сделал мою реакцию несколько вялой. Я успел блокировать этот удар только наполовину, его кулак задел мой локоть и царапнул по скуле и уху. Я отклонился назад, пока его тело следовало за ударом, и впечатал колено в его живот одним плавным движением. Я услышал, как воздух выходит из его легких одним радующим меня выдохом.

— Сволочь.

— Это моя реплика, — сказал я спокойно, пока снова садился в прежнее положение и позволял моим ногам снова свеситься с края балкона. Я предложил ему бутылку после того, как сделал оттуда один здоровый глоток. Он подозрительно посмотрел на нее так, словно я туда плюнул, чтобы его отравить.

— Из личных запасов Джирайи.

Я ощутил привкус жалости к себе, когда осознал, что до сих пор одинок и напиваюсь в своей квартире с человеком, который практически женат на девушке моей мечты. С человеком, который не ценит ее так, как она этого заслуживает. С человеком, который был неблагодарной сволочью, что не стоила и ломаного гроша, но вместо этого добралась до моего алкоголя. Каким образом так получилось, вашу мать? Кажется, судьба не без горького чувства иронии.

— Ты не стоишь моей дружбы, знаешь ты это, сволочь?

Я смотрел на него с отвращением, пока он делал глоток саке из бутылки. Я чувствовал ревность, я был зол, и мне хотелось запрятать подальше все то хорошее, что было связано с этой надутой задницей, которая украла большинство радости из моей жизни.

— Я пришел и спас твою несчастную задницу, когда Орочимару надирал ее тебе, и помог тебе убить твоего брата, а что сделал ты? Ты украл мою женщину.

— Не крал я твою женщину. Она сама ко мне пришла.

— И если бы у тебя была хоть капля порядочности, ты бы так с ней не облажался. Но вот он ты, сидишь на моем балконе, пьешь мой алкоголь. Думаешь, что когда завтра утром ты вернешься, она примет тебя назад.

— Скорее всего, примет. – Он ухмыльнулся мне, подавая назад бутылку с саке. – Она это знает, и я это знаю. Тебе тоже не мешало бы принять этот простой факт: она сходит по мне с ума.