Цена Шагала

- Несомненно. Напротив «Славы Зайцева», знаете?

- «Слобода»? - полувопросительно полуутвердительно сказал Дмитрий Владимирович.

- Она, она, голубушка, - подтвердил Трегубец. - Часиков в восемь.

- Договорились, - после некоторой паузы ответил его собеседник.

Звали его Дмитрий Владимирович Пакин, и занимал он должность заместителя начальника аналитического отдела в одном из управлений службы федеральной безопасности. Собственно, занимал он эту должность уже лет пятнадцать-двадцать, и с той поры его учреждение успело сменить множество названий, а Дмитрий Владимирович так и оставался неприметным, но очень важным винтиком в этой странной, то разваливающейся, то укрупняющейся машине. Чин он имел небольшой, майорский, однако значимость и осведомленность его в определенных делах была ничуть не меньше, чем у какого-нибудь генерала или даже генерал-лейтенанта. В давние времена Трегубцу приходилось несколько раз помогать Пакину, и потому он не особенно мучился, обращаясь к представителю конкурирующей фирмы за консультацией. Вообще, разговоры о ненависти милицейских структур и структур безопасности в достаточной степени преувеличены авторами детективов, сценаристами приключенческих фильмов. И среди тех и среди других встречаются как приличные, так и неприличные люди. И среди тех и среди других неожиданно заводятся и враги, и союзники. А к последним, пожалуй, и относились Василий Семенович и Дмитрий Владимирович. Именно поэтому встреча обещала быть не только информативной для Трегубца, но даже приятной.

Василий Семенович успел доехать домой, переодеться в бывший когда-то выходным темно-коричневый чешский костюм, рубашку и галстук, подаренный ему на пятидесятипятилетие сотрудниками, положил в кошелек заначку из двух пятисотрублевых бумажек, натянул плащ и потрусил в метро, рассчитав время так, чтобы приехать на станцию «Проспект Мира» без пятнадцати восемь. Без пяти он уже стоял во дворике напротив «Дома моды Славы Зайцева», у маленькой деревянной двери, ведущей в подвал, и ожидал своего знакомца.

Тот появился вовремя. Это был щуплый, безвозрастный человек в дешевой турецкой кожаной куртке, надетой поверх такого же недорогого костюма, в кожаной кепке на лысеющей узкой голове, с видавшим виды кожаным портфельчиком в руках.

- Здесь тихо? - спросил он вместо приветствия.

- В самый раз, - ответил Василий Семенович.

Они спустились в ресторан. Непонятно, что имел в виду Василий Семенович, утверждая, что в зале тихо, поскольку первое, что услышали приятели, войдя туда, - рев электрооргана и классический, чуть с хрипотцой голос, словно созданный для блатного шансона. Однако Дмитрия Владимировича это почему-то не смутило.

- Ну, как? - спросил его Трегубец.

- Отлично, - ответил Пакин.

Провожаемые невысоким полноватым официантом с круглым крестьянским лицом, они прошли к дальнему от входа столику, огороженному от основного зала невысокой фанерной перегородкой, усевшись друг напротив друга, принялись внимательно изучать меню.

- Сам-то здесь когда-нибудь ел? - спросил Пакин.

- Пару раз, - ответил Трегубец.

- Вкусно?

- Нормально.

Изучение меню заняло минуты две, от силы три. Они подозвали все того же хлопца, заказали пол-литра водки, две ухи по-монастырски, свинину на косточке и бутылку «Боржоми».

- Говорят, ты опять набедокурил, - сказал Дмитрий Владимирович, глядя бесцветными глазами в лицо Трегубцу.

- Такой уж характер, - рассмеялся Василий Семенович. - Никак не могу начальству угодить. Вот из кожи вон лезу - ан не получается!

- В наши-то лета поосторожнее надо быть, - ответил Пакин.

- Надо бы, надо, - сокрушенно покачал головой Трегубец. - Взял бы в ученики!

- Хлопот с тобой много, - парировал Дмитрий Владимирович.

- Ну что, полечимся? - предложил Василий Семенович, разливая по рюмкам беленькую.

- Дай бог, не последняя, - так же не интонируя произнес Пакин и опрокинул рюмку в глотку.

- У-гу, - кивнул Трегубец и отправил в свою положенные пятьдесят граммов.

- Ну что, подождем горячего или сразу о делах побеседуем? - хмуро спросил Пакин.

- Да как скажешь, Дмитрий Владимирович. По мне - все одно.

- Ну, тогда, чтобы аппетита не портить, давай сразу закруглимся. Зачем звал?

- Да вот, понимаешь, - начал Трегубец, - копал я тут одну историю, не так тебе интересную…

- Понял, без подробностей, - поторопил Пакин.

- Я и говорю. Копал, значит, историю, и всплыл там один персонаж, очень, понимаешь, интересный мне персонаж, я бы даже сказал, нужный. Да вот беда: подобраться к нему без твоей помощи я никак не сумею.

- Что, обессилила доблестная милиция?

- Милиция-то не обессилила, да человечек этот не в моей юрисдикции.

- То есть?

- А что и слышишь. Проживает он, понимаешь, в славном городе Лондоне, а от меня это ой как далеко. Не по средствам мне путешествия.

- Считаешь, мне по средствам?

- Я, Дмитрий Владимирович, в твой карман не лезу, авуаров, так сказать, твоих считать не буду. Но вот, мне кажется, тебе точно по средствам узнать о человечке моем.

- Имя, фамилия, - произнес Пакин.

- Записывать, конечно, ничего не будешь?