Цена спокойствия

— Вот про тебя не могу ничего сказать. В первый раз подобное встречаю. Какой-то уникальный экземпляр. Но уверена — ты тоже детоубийца.

— Ты права, ведьма, — неожиданно приветливо сказала нечисть в медицинском облачении, — когда-то я работала в роддоме. Спасала детей от несчастной судьбы. Носители патологий, рождённые матерями-одиночками, отказники. Что их ждало в жизни? И я не уникальна — тех, что до своей смерти массово спасали детей, много.

— Убивала? — голос Марины дрогнул. — И ты, в отличие от подружек, до сих пор считаешь, что совершала благое дело?

— Да!

Ведьма перестала сдерживаться. Гнев вырвался на свободу, и русалок смело тугой волной ветра. Завизжав, они вскочили и бросились на обидчицу. И снова их отбросило.

Пространство вокруг бушевало. Дома раскачивались, летели стёкла. Водопад плясал, заливая двор кровью.

— Я прощаю вас! — крикнула Марина. В тот же миг старая русалка и её подруга в комбинации с криками, полными боли, рассыпались на разноцветные искры. На каком-то болоте прибавится блуждающих огоньков. Хотя вполне возможно, что души, наконец, обретут покой. Если они поверили в прощение.

Русалке в хирургическом костюме заклинание не повредило. И неудивительно — совесть её не мучила. Но она изменилась. Руки вытянулись, превратились в гибкие плети. Губы исчезли, рот теперь напоминал дупло, полное острых иголок. Магический ветер больше не причинял ей вреда, и нечистая медленно двинулась вперёд.

— Ишь, нашлась судия! Ты же ведьма! Что, сама разве безгрешная?!

Рука-плеть хлестнула перед самым носом Марины. Колдунья отскочила. Как можно уничтожить то, что бесновалось перед ней, она не имела понятия.

— Зачем явилась? Ехала бы себе дальше! Это наш дом, тебя сюда не звали! Уворачиваться от рук-хлыстов становилось всё сложней. Стандартные противорусалочьи заклятия не действовали.

Наверное, существо имело демоническую природу. Значит, на своих «подружек» она походила только внешне, а способностями отличалась в разы. Нечистая становилась всё сильней, стягивая вокруг себя туман. На голове прорезались рога, глаза налились кровью. Сычкова отвлечённо подумала, что существо само пока не знало, кто оно на самом деле, и прибилось не к тем.

Демонических русалок не бывает.

— Эти две дуры только и ждали подобных слов, они сейчас растворяются в тумане, теряя память и успокаивая совесть — ты им сделала подарок! Но меня не за что прощать! — шипел демон. — Я делала добро, душа подушкой инвалидов и бастардов! Я горжусь, а не стыжусь!

С демонами нужно было сражаться иначе. Проблема заключалась в том, что подобные существа в Вырае по возможностям не дотягивали до колдунов совсем чуть-чуть. А Марина была ещё не слишком опытной.

По велению ведьмы ближайшая, самая высокая акация ожила, выбралась из земли, выворачивая пласты дёрна, и стала неотвратимо приближаться к демонице. Та зашипела, и, не глядя, хлестнула рукой-плетью по коре. Дерево тут же превратилось в щепки, которые погребли под собой Сычкову. Неожиданный дождь из опилок особого вреда не причинил, но ангел смерти[1] успела вдогонку послать огонь.

Марина вскрикнула — древесина вспыхнула мгновенно, хорошо хоть, волосы были собраны в тугой пучок и поэтому в причёске особо ничего не застряло. Но мелкие опилки всё же осели. Голову обожгло, некоторые волоски вспыхнули, почернели и скукожились. Верхние края ушей огонь куснул более ощутимо, запахло палёной тканью, так как некоторые щепки зацепились за одежду. Сычкова от испуга мгновенно сотворила боевое заклятие — над головой появился водный шар, который, вместо того, чтобы полететь в сторону врага, окатил молодую ведьму с ног до головы. Огонь тут же потух, но Марина потеряла равновесие и рухнула на землю. В голове зашумело — удар водного кулака оказался довольно ощутимым. Женщина вскочила, стараясь вновь не потерять равновесие, и послала приказ другому дереву, одновременно укутывая его защитой, чтобы демоница ничего не смогла с ним сделать.

— Ведьма. Я тебя отправлю в туман. Интересно, в какую мерзость переродишься ты? — послежизнь ангела смерти раскинула руки-плети… и рассыпалась невинным пеплом.

Славка опускать топор не спешил. Он держал его наготове и напряжённо следил за останками — вдруг одного удара недостаточно, и существо вновь материализуется? Максим подскочил к Марине, бесцеремонно схватил её за плечи и стал вертеть, рассматривая со всех сторон.

— Не надо. Я в порядке. Не тряси, а то стошнит, — голова по-прежнему кружилась.

— Раз тошнит, значит, не в порядке, — Максим изучил пропаленную дыру на брюках подруги, волдырь на шее. — Так, это надо обработать.

— Татухи рулят, — Коваль, наконец, расслабился и опустил оружие. — Я думал, рука оторвётся, так резко наколка раскалилась. Вовремя мы с Максом подсуетились.

— Спасибо, ребят. Действительно вовремя.

— Пойду, принесу аптечку. У тебя ещё и лицо расцарапано, а над бровью здоровая заноза. — Максим сделал шаг в сторону арки.

Марина его остановила: